Собрание сочинений. Том 3. Гражданская лирика и поэмы

«Мой мартен в поду мал.
Плоскодонный он».
Так Макар подумал.
А что придумал он?

А он придумал вот что:

не касаясь стен,
по расчетам, точно,
углубить мартен.

«Мой мартен не ёмок.

Сталь ему по грудь.
Надо и в проёмах
придумать что-нибудь…»

И он придумал вот как

класть огнеупор:
чтоб до подбородка,
вот до этих пор…

«Мой мартен не бог весть!

Плавит не спеша.
В сутки — плавки по две.

Мало — два ковша».

И ходит он угрюмый.

Молча. Рот зашил.
Что ж Макар придумал?
Что же он решил?

«А если мы подгоним,

а если мы решим
сделать напряженней
тепловой режим?

А поднажмем, посмотрим.

Если приналечь —
вроде плавки по три
в сутки выдаст печь.

А сейчас начну, мол,

взвешивать металл».
Сел Мазай. Подумал.
Взял и подсчитал:

«Три плюс пять… да трижды.

Ноль в уме… Потом
плюс… И вышло, — ишь ты! —

двести сорок тонн!

А если в месяц взвесить

плавки на весах,
дашь семь тысяч двести,
печь, моя краса!

А если на двенадцать

помножить эти семь?
А если встать да взяться
не одному, а всем?

А если на Урале

в добрый спор со мной
встанут сталевары
к плавке скоростной?

И эту прибыль тоже

надо подсчитать».
Ночь. Макар, все множит
и не может спать.

И он себе представил,

будто эшелон

он на путь поставил —
весом в миллион!

Эшелон с металлом:

на Донбассе — хвост,
а паровоз — достал он
подмосковный пост!

И вот Москва выходит,

близкая, как мать:
этот груз, выходит,
будем принимать?

И целует смачно!

— Сын ты мой родной!
Прибыл с семизначной
цифрой в накладной!

«Сколько ж это выйдет

рельсовых полос,
сколько можно выдать
поршней и колес;

мощных транспортеров,

запасных частей,

авиамоторов
высших скоростей;

танков-великанов

новых образцов,
и прокатных станов,
и стальных резцов;

и еще мартенов

заревами вдаль,
чтоб текла бессменно
сталь, и сталь, и сталь?..

И тогда пойду, мол,

в Кремль и лично сам —
все, что я придумал,
под расписку сдам!»

Плавка