Собрание сочинений. Том 3. Non-fiction

Сегодня меньше иллюзий, связанных с тем, что есть якобы конкретная «зловредная» прослойка, которую достаточно устранить для того, чтобы все пошло так, как надо. Становится очевидным, что нас не спасут ни прекрасные слова, ни даже новые законы, сами по себе, если общество не созреет для их исполнения.

АМ: Фильмы «Взломщик» и «Асса». Насколько образ рокера отражен в этих картинах?

ИК: «Ассу» я не смотрел, к сожалению. «Взломщик»… Очень многие из рок-музыкантов недовольны этим фильмом, потому что они себя хотят видеть красивей, чем есть на самом деле; обвиняют кинематографистов в интересе к «жареной» теме, в желании заработать популярность, кассовый сбор и прочее. Но мне кажется, что кинематографисты понимают тот материал, над которым работают, хотя, по мнению недовольных рокеров, они его опошливают, объективно играют на руку врагам рок-музыки и т. д. Все это ерунда, все там показано достаточно правдиво.

В рок-музыке, кроме людей, которые знают, что надо делать, обладающих определенным творческим потенциалом, 90 % составляют «тусовщики» – люди, лишенные моральных принципов, элементарной культуры, нормального образования. Это всегда характерно для любого нового культурного течения, и я считаю, что отрицать этот факт совершенно бессмысленно.

Интервью закончилось. Мы успели обсудить массу «технических» вопросов: какое количество людей готовит выступление «Наутилуса Помпилиуса», с какого времени группа работает в таком составе, когда и почему появилось такое необычное название и так далее… И уже в конце разговора, перегруженные всевозможными цифрами, датами и фактами, мы поняли, что, конечно, можно было бы напечатать дискографию группы (а записано, кстати, четыре магнитофонных «альбома») или подробный экскурс в немузыкальное прошлое участников, но… Делать этого не стоит.

Вытащите на свет свой старый магнитофон, поставьте кассету с записью «Наутилуса…» и решите сами, так ли это просто – сочинять песни.

Александр Малюгин, Вероника Марченко,

Юрий Щегольков. Журнал «Юность», июнь 1988 г.

Интервью в журнале «Уральский следопыт»

Вопрос: Прошли те мрачные времена, когда рок-группы давали подпольные концерты, собираясь на чьей-нибудь квартире… Рок вышел из подполья. Насколько легче вам стало работать? (М. Солодова, 16 лет, г. Томск.)

В. Бутусов: Автор вопроса, вероятно, считает, что основные проблемы рока времен так называемого подполья заключались в том, что группам не давали работать на широкую аудиторию. Я тоже раньше так считал, но оказалось, что вместе с выходом на официальную арену проблем стало больше. Если раньше на концерты ходила в хорошем смысле элита – люди, которые любят и понимают рок-музыку, то сейчас перед нами широкий зритель. Публика многолика и многообразна, ее отношение к выступлениям сродни отношению к советской эстраде в целом: люди приходят развлечься… Как к этому относиться? Вернуться к узкому зрителю – не выход.

Нам ближе такая позиция: дать зрителю понять, что мы не развлекаем зал, а хотим рассказать о своем понимании мира, заставить работать зрительское сердце и мысль…

Другая проблема заключается в том, что существует целая категория людей, которые продолжают относиться к року с предубеждением: если рок-музыка, значит, нечто социощипательное, потрясающее наши устои. Нужно ли нам разубеждать таких людей, если наши общедоступные концерты их не разубедили?

ИК: Давай не будем скатываться до полемики с людьми малообразованными… Мне гораздо интереснее понять, почему против рок-музыки выступают такие яркие личности, как Белов, Астафьев, Распутин. И я их понимаю: они ж судят о рок-музыке по телевизору, на концерты им ходить некогда, а когда я смотрю телевизор и вижу наших доморощенных «металлистов» с тупыми лицами, когда слышу Леонтьева, «Прощай, столица» или «На недельку до второго…» – я по одну сторону баррикад с Распутиным и Астафьевым. Они ужасаются, и я ужасаюсь, я готов употребить по отношению к этим творениям все эпитеты, которые употребляют они, и даже больше! Да и вся рок-музыка на 90 % состоит из шарлатанства, 90 % этих вещей беспамятны и бескультурны, и выход рока «из подполья» наконец обнажил эту проблему, а ЦТ ее усугубило своим достаточно странным и непонятным отбором для показа.

А вообще, я удивлен началом беседы. Обычно все интервью начинаются с вопроса…

Корр.: «Почему ваша группа так называется?» Этот вопрос действительно чаще всего встречается в письмах…

ВБ: Люди представляют себе, что название коллектива должно нести какую-то побочную глубокомысленную информацию, но когда придумываешь название, в голову редко приходит что-то умное. Наше первое название звучало так: «Али Баба и сорок разбойников» (от любви к книжным полкам). Это было в начале 1980-х. Мы тогда были моложе. На первом семинаре рок-коллективов, куда пригласили нас, новобранцев, мэтров рок-движения «Али Баба» категорически не устроил.