Собрание сочинений. Том 4

Лидером быть нелегко еще и потому, что многие могут посчитать тебя выскочкой, стремящимся везде и всюду быть первым. И для того, чтобы все-таки сражаться и побеждать, не прислушиваясь к зловредному шепоту завистников и недругов, надо иметь гражданское мужество и нравственную зрелость. Без зрелости, без морально-нравственного фундамента лидерство быстро станет своего рода манией первенства.

Талант дан не всем: одному больше, другому меньше. Но талант общения с людьми должен быть у каждого, тем более у руководителя, лидера. От него прежде всего зависит температура нравственной атмосферы, накал отношений в коллективе. Действительно, обидно услышать в свой адрес: «ЭВМ». Александр, мне кажется, сам знает причину возникновения столь странного прозвища. Нельзя быть «технической улиткой», замыкаться только в сфере производства. Иногда стоит и поинтересоваться, что у товарища наболело, что он лично как специалист думает по данной проблеме и т. д. Некоторые скажут: «Некогда, работа…» Но ведь работают живые люди, и, если начальник интересуется, к примеру, состоянием здоровья заболевшей жены подчиненного, разве это умаляет его роль лидера?! Нет, наоборот. Ведь коллектив — это, помимо всего прочего, семья, крепкая рабочая семья. И лидер в ней — своего рода старейшина, глава рода. И не страшно, если такому старейшине, скажем, 27 лет, как Александру. Главное, чтобы талант сочетался с человечностью, чтобы сетка математических формул и расчетов не заслоняла души друга, товарища по работе. Ведь наш коммунистический принцип: «Один — за всех и все — за одного». Так как же обойтись без дружбы, без человеческого участия и внимания?! Нет, нельзя. Невозможно!

Александр Сухомлин, Херсон».

Еще одно осложнение — теперь это видится осложнением, — которое читатели не заметили. Козарь так уверен в себе, что внутренне готов посягнуть на пост главного инженера. Нынешний раздражает его слабыми решениями. Что ж, раздражение это понять еще можно, если оно не субъективное ощущение, а объективно выверенная оценка. Но вот сомнения — их бы хотелось! Сомнения в том, что решения главного компетентны, это да, допустим — это истина, но что будет, если ему, Александру, предложат занять нелегкую эту должность? Справится ли?

Сомнения этого нет, а оно должно быть. Переоценка самого себя, излишняя самоуверенность? Скорей всего именно так. И это осложнение, этот пропуск в исповеди Александра Козаря — чрезвычайно печальное обстоятельство.

— Хочу быть первым! — восклицает он.

— Ну что ж, в добрый путь, — отвечаем мы с читателями.

— Я созрел даже для должности главного! — утверждает он.

— Э-э, батенька, торопишься, — сомневаемся мы.

И кроме этого посягательства — неосторожного, немудрого, не обеспеченного пока ничем, кроме трудолюбия, настойчивости, умения ориентировать рабочих цеха на выполнение плана, — есть еще множество нерешенных проблем, которые в деяниях главного инженера возрастут во много крат, мешая уж не лично Александру Козарю, а большому делу.

Вот они, эти неодоленные вопросы:

— «силовая» работа с кадрами: на этом далеко не уедешь;

— деление людей на категории, а это значит — недооценка кого-то: она рождает недоверие, обиду;

— отсутствие друзей: разве возможно это в большом деле;

— личная ограниченность: она может тоже сказаться и совершенно неожиданно, и в обстоятельствах совершенно нежданных;

— излишняя холодность и деловитость: это она подарила кличку ЭВМ, это она создает ощущение, что молодой начальник расчетлив и не пожалеет ничего для достижения цели;

— чрезмерное самомнение: оно может отлиться в формы больших, непредсказуемых бед.

Этот реестр можно бы продолжить.

Он важен, если Александр Козарь — человек, искренне и по-человечески служащий своей цели, — ищет ответа на вопросы, которые мучают.

Хочется верить, что это так. Хочется верить, что его осложнения — детские болезни, которые излечиваются, когда приходит взрослость и мудрость.

Об осложнениях Александра Козаря можно было бы говорить подробно, анализируя каждое отдельно, исследуя варианты, размышляя о нравственных потерях, которые грозят ему.

Но — неожиданно — один из читателей, по примеру Владимира Владимирова назвавшийся Сергеем Сергеевым, предложил Александру Козарю иные, собственные обстоятельства, совершенно отличные от тех, в которых оказался главный инженер.

Впрочем, вот это письмо.

«Мне 25 лет, инженер. Причем имею как полуторагодичный стаж работы мастером, так и почти уже годичный стаж работы в одной из лабораторий завода.

По распределению я пришел на завод работать мастером исключительно по собственному желанию, хотя, имея «приличный» балл, мог выбрать работу заведомо спокойнее. Согласен с А. Козарем, что работа мастера неблагодарная, выматывающая нервы.

Но, в отличие от А. Козаря, производственный участок мне достался, по нынешним меркам, «приличный». Рабочие в основном старше 30 лет, добросовестные, исполнительные люди. Пьяниц — только двое из 40 человек. План — вполне реально выполнимый. Казалось бы, работай себе да работай.

И вот тут наши производственные судьбы с А. Козарем в корне расходятся.