Собрание сочинений: В 10 т. Т. 2: Третий глаз Шивы

— За руку не за руку, а одно к другому вяжется. Не правда ли? Но пойдем дальше. На месте преступления, форум дэликти, ежели по-латыни, кто-то с совершенно непонятной целью берет и рассыпает порошок меркамина. Это довольно специфическое вещество, скажу прямо, встречается нам не каждый день, и поэтому не составляло особого труда выйти на главврача шестьдесят второй больницы, откуда этот самый меркамин и был заимствован. Перекинуть отсюда мосток к Виктору Сергеевичу Потапову, моему, кстати сказать, крестнику, и его «Яве» с коляской было уже совсем просто. Голая технология. Конечно, можно возразить, что причастность Потапова к меркамину нужно еще доказать. Согласен. Мы этим займемся. Но и без того меркамин становится серьезнейшей уликой в длинной цепи улик. Не убеждает?

— Я про ваш порошок ничего не знаю.

— Между прочим, с помощью аналитической химии мы сумеем обнаружить молекулу меркамина в концентрации одна на миллион. Поэтому, если на одежде Потапова, на его мотоцикле будет хоть пылиночка…

— Тогда и поговорим…

— Резонно. Тем более, что меркамин хоть и весьма весомая, но все же частность. Главное — это, как вы сами понимаете, труп. Мне трудно представить себе, как вы сможете объяснить, что он оказался поблизости от вашего лагеря, в столь несомненной связи с вашей более чем странной рыбалкой. Все это свидетельствует против вас с Потаповым, Зализняк. Очень серьезный комплекс получается, очень. Скажете — нет?

— Не скажу. Только ведь мало этого, человек хороший. Предположения всякие каждый строить может. А надо ведь доказать.

— Руки, Зализняк! Руки на стол!

— А это откуда? Видите, как засохли? Даже лупятся местами!

— Ничего не пойму. Хоть стреляйте!

— Чего же тут не понять? Это вы оцарапались, когда вместе с Потаповым тащили через колючие кусты тело Ковского. Только и всего.

— И кто такому поверит?

— Голословному утверждению, ваша правда, никто. Но суть в том, что в саду обнаружены следы крови. Если она по составу совпадет с вашей или Потапова, считайте, что вам крышка. Это будет уже прямая и абсолютно объективная улика, которая подведет окончательный итог… Я, кажется, забыл уведомить вас, что вы и Потапов взяты под стражу в связи с делом об убийстве гражданина Ковского. Розыск преступников поручен мне. Теперь я это сделал. Разрешите представиться. Моя фамилия Люсин, зовут меня Владимир Константинович.

— Не убивали мы его, Владимир Константинович, — тихо сказал Фрол и заплакал. — Не трогали.

— На-ка, попей. — Люсин налил ему из графина пол стакана воды. — Мне тоже никак не верится, чтобы ты, Фрол Никодимович, на такое решился. Не та у тебя репутация, хоть и скверная она, между нами, но не та. И характер не тот. Потапова-то я получше знаю. Он тем более на «мокрое» никогда не пойдет.

— Тогда чего же вы?!

— Не понимаешь, зачем я силы на тебя трачу? — перебил его Люсин. — Все очень просто, Фрол Никодимович. Хочешь не хочешь, а улики против вас с Виктором очень и очень сильны. Поэтому нам надо крепко помочь друг другу. Вашу непричастность к преступлению, если только вы действительно непричастны, я смогу доказать, только обнаружив убийцу. Поможете мне?

— А вы вправду верите, что не мы убили?

— Верю. И знаете, что меня убеждает больше всего?

— Откуда нам!

— Надо быть последними дураками, Зализняк, чтобы остаться поблизости от трупа. Или бессердечными катами, у которых ничего человеческого не осталось. Вы утопили тело и преспокойно отправились на озеро. Не рыбу ловить, а погулять, потому как взяли в ларьке водку. Такое плохо укладывается в голове. Были уверены, что окончательно спрятали концы в воду? Согласен, вас подвела случайность, точнее — большое несчастье, в котором, возможно, вы же и виноваты. Но все равно, Зализняк, согласитесь, что остаться здесь, сделав, так сказать, дело, мог либо отупевший зверь, либо человек, прямо в преступлении не замешанный, но, простите, не очень дальновидный. По-моему, последнее вам с Потаповым больше подходит. Или я неправ?

— Эх, да чего там! Так оно и есть, как вы говорите.

— Тогда помогите мне, Зализняк, и я попробую помочь вам. За ваши оконные делишки вы, конечно, ответите по закону, тут уж ничего не поделаешь. Установлена будет и доля вашей вины в пожаре на торфопредприятии. Вы знаете, что в Москве целых три дня нечем дышать было… Отчего молчите?

— А что сказать-то?

— Верно, ответить нечего. Но не вешайте голову, Фрол Никодимович. Жизнь не кончается… Вы человек бывалый, в процессуальных вопросах просвещенный и должны понимать, в каких случаях дают максимальное наказание, а в каких минимальное. Все зависит от обстоятельств, от всякого рода нюансов. Взять хотя бы тот же пожар. Я специально посмотрел соответствующие статьи. Есть статья девяносто девятая, часть вторая, а есть и девяносто восьмая. Разница в сроках весьма существенная — четыре года. Одно дело поджог предумышленный, другое — непредумышленный, случайный…

— Да кто же умышленно на такое пойдет!