Собрание сочинений в 10-ти томах. Том 6

Глава вторая, в которой маленький Гаврош извлекает выгоду из великого Наполеона

Глава третья. Перипетии побега

Книга седьмая. Арго

Глава первая. Происхождение

Глава вторая. Корни

Глава третья. Арго плачущее и арго смеющееся

Глава четвертая. Два долга: бодрствовать и надеяться

Книга восьмая. Чары и печали

Глава первая. Яркий свет

Глава вторая. Упоение полным счастьем

Глава третья. Первые тени

Глава четвертая. Кэб по английски-то, что катится. А на арго-то, что лает

Глава пятая. Что таится в ночи

Глава шестая. Мариус возвращается к действительности и дает Козетте свой адрес

Глава седьмая. Старое сердце и юное сердце друг против друга

Книга девятая. Куда они идут?

Глава первая. Жан Вальжан

Глава вторая. Мариус

Глава третья. Мабеф

Глава четвертая. Волнения былых времен

Глава пятая. Своеобразие Парижа

Книга десятая. 5 июня 1832 года

Глава первая. Внешняя сторона вопроса

Глава вторая. Суть вопроса

Глава третья. Погребение - повод к возрождению

Глава четвертая. Волнения былых времен

Глава пятая. Своеобразие Парижа

Книга одиннадцатая. Атом братается с ураганом

Глава первая. О корнях поэзии Гавроша. Влияние на его поэзию одного академика

Глава вторая. Гаврош в походе

Глава третья. Справедливое негодование парикмахера

Глава четвертая. Ребенка удивляет старик

Глава пятая. Старик

Глава шестая. Новобранцы

Книга двенадцатая. «Коринф»

Глава первая. История «Коринфа» со времени его основания

Глава вторая. Чем кончилась веселая попойка

Глава третья. На Грантера начинает опускаться ночь

Глава четвертая. Попытка утешить тетушку Гюшлу

Глава пятая. Подготовка

Глава шестая. В ожидании

Глава седьмая. Человек, завербованный на Щепной улице

Глава восьмая. Несколько вопросительных знаков по поводу некоего Кабюка, который, быть может, и не звался Кабюком

Книга тринадцатая. Мариус скрывается во мраке

Глава первая. От улицы Плюме до квартала Сен Дени

Глава вторая. Париж - глазами совы

Глава третья. Последний рубеж

Книга четырнадцатая. Величие отчаяния

Глава первая. Знамя. Действие первое

Глава вторая. Знамя. Действие второе

Глава третья. Лучше, если бы Гаврош согласился взять карабин Анжольраса

Глава четвертая. Бочонок с порохом

Глава пятая. Конец стихам Жана Прувера

Глава шестая. Томительная смерть после томительной жизни

Глава седьмая. Гаврош глубокомысленно вычисляет расстояние

Книга пятнадцатая. Улица вооруженного человека

Глава первая. Бювар-болтун

Глава вторая. Гаврош - враг освещения

Глава третья. Пока Козetta и Тусен спят...

Глава четвертая. Излишний пыл Гавроша

ЧАСТЬ III. «МАРИУС»

Книга первая. Париж, изучаемый по его атому

Глава первая. Parvulus²⁰¹

У Парижа есть ребенок, а у леса - птица; птица зовется воробьем, ребенок - гаменом.

Сочетайте оба эти понятия - печь огненную и утреннюю зарю, дайте обеим этим искрам - Парижу и детству - столкнуться, - возникнет маленькое существо. Homuncio²⁰²

, сказал бы Плавт.

Это маленькое существо жизнерадостно. Ему не каждый день случается поесть, но в театр, если вздумается, этот человечек ходит каждый вечер. У него нет рубашки на теле, башмаков на ногах, крыши над головой; он как птица небесная, у которой ничего этого нет. Ему от семи до тринадцати лет, он всегда в компании, день-деньской на улице, спит под открытым небом, носит старые отцовские брюки, спускающиеся ниже пят, старую шляпу какого-нибудь чужого родителя, нахлобученную ниже ушей; на нем одна подтяжка с желтой каемкой; он вечно рыщет, что-то выискивает, кого-то подкарауливает; бездельничает, курит трубку, ругается на чем свет стоит, шляется по кабачкам, знается с ворами, на «ты» с мамзелями, болтает на воровском жаргоне, поет непристойные песни, но в сердце у него нет ничего дурного. И это потому, что в душе у него жемчужина - невинность, а жемчуг не растворяется в грязи. Пока человек еще ребенок, богу угодно, чтобы он оставался невинным.

Если бы спросили у огромного города: «Кто же это?» - он ответил бы: «Мое дитя».

Глава вторая. Некоторые отличительные его признаки

Парижский гамен - это карлик при великане. Не будем преувеличивать: у нашего херувима сточных канав иногда бывает рубашка, но в таком случае она у него единственная; у него иногда бывают башмаки, но в таком случае они без подметок; у него иногда есть дом, и он его любит, так как находит там свою мать, но он предпочитает улицу, так как находит там свободу. У него свои игры, свои проказы, в основе которых лежит ненависть к буржуа; свои метафоры: умереть на его языке называется «сыграть в ящик»; свои ремесла: приводить фиакры, опускать подножки у карет, взимать с публики во время сильных дождей дорожную пошлину за переход с одной улицы на другую, что он называет «сооружать переправы», выкрикивать содержание речей, произносимых представителями власти в интересах французского народа, шарить на мостовой между камнями; у него свои деньги: подбираемый на улице мелкий медный лом. Эти необычные деньги именуются «пуговицами» и имеют у маленьких бродяг хождение по строго установленному твердому курсу.