Собрание сочинений в 10-ти томах. Том 9

- Заткни ты свою омерзительную пасть. Закон сильных мира сего - бездельничать; закон маленьких людей - молчать. У бедняка только один друг - это молчание. Он должен произносить лишь односложное «да». Все принимать, со всем соглашаться - вот его единственное право. Отвечать «да» судье. Отвечать «да» королю. Знатные люди могут, если им вздумается, избивать нас - меня самого били не раз - такова уж их привилегия, и они ничуть не умаляют своего величия, ломая нам кости. Костолом - это разновидность орла. Преклонимся же перед скипетром: он - первый среди палок. Почтение не что иное, как осторожность, безропотное подчинение - самозащита. Тот, кто оскорбляет короля, подвергает себя той же опасности, что и девушка, отважившаяся отрезать гриву у льва. Мне передавали, будто ты болтал какие-то глупости насчет фартинга, который по существу совершенно то же, что и лиар, и что ты отозвался неуважительно об этой монете с изображением высочайшей особы - монете, за которую нам на рынке дают осьмушку соленой селедки. Берегись. Будь серьезнее. Вспомни, что на свете есть наказания. Проникнись уважением к закону. Ты находишься в стране, где человека, срубившего трехлетнее дерево, преспокойно ведут на виселицу, где охотникам божиться попусту надевают на ноги колодки. Пьяницу помещают в бочку с выбитым дном с отверстием для головы и с отверстиями по бокам для рук, так что ходить он может, но лечь не в состоянии. Ударивший кого-либо в зале Вестминстерского аббатства подлежит пожизненному заключению в тюрьме и конфискации имущества. У того же, кто сделает это в королевском дворце, отрубают правую руку. Щелкни кого-нибудь по носу так, чтобы у него пошла кровь, - и вот ты уже без руки. Уличенного в ереси сжигают на костре по приговору епископского суда. За пустячную провинность колесовали Кетберта Симпсона. Всего три года назад, в тысяча семьсот втором году, - как видишь, совсем недавно, - поставили к позорному столбу некоего злодея, Даниэля Дефо, за то, что он имел наглость напечатать имена членов палаты общин, которые накануне выступали с речами в парламенте. У человека, который предал ее величество, рассекают грудь, вырывают сердце и этим сердцем хлещут его по щекам. Вдолби себе в голову эти основные понятия права и справедливости. Никогда не позволять себе лишнего слова и при малейшей тревоге быть готовым к отлету - в этом вся моя отвага; советую и тебе поступать так же. Будь храбр, как птица, и болтлив, как рыба. Помни, Англия тем и хороша, что ее законодательство отличается поразительной мягкостью.

После этого внушения Урсус еще долго не мог успокоиться, Гуинплен же нисколько не встревожился: молодость неопытна, а потому бесстрашна. Однако, невидимому, Гуинплен имел все основания сохранять спокойствие, ибо несколько недель протекло без всяких волнений и его слова о королеве как будто не повлекли за собой никаких последствий. Урсус, как известно, не отличался беспечностью и, подобно косуле, все время был настороже.

Однажды, несколько дней спустя после заданной Гуинплену головомойки, Урсус выглянул в слуховое окно, выходившее на площадь, и побледнел.

- Гуинплен!

- Что?

- Погляди.

- Куда?

- На площадь.

- Ну, и что же?

- Видишь этого прохожего?

- Человека в черном?

- Да.

- С дубинкой в руке?

- Да.

- Ну так что же?

- Так вот, Гуинплен, этот человек - wapentake.

- Что это такое - wapentake?

- Это жезлоносец, окружной пристав.

- А что значит окружной пристав?

- Это значит praepositus hundredi.

- Кто он такой, этот praepositus hundredi?

- Очень страшное должностное лицо, начальник сотни.

- А что у него в руке?

- Это - iron-weapon.

- Что такое iron-weapon?

- Железный жезл.

- А что он с ним делает?

- Прежде всего приносит на нем присягу. Потому-то его и зовут жезлоносец.

- А затем?

- А затем прикасается им к кому-либо.

- Чем?

- Железным жезлом.

- Жезлоносец прикасается железным жезлом?

- Да.

- Что это означает?

- Это означает: следуйте за мной.

- И нужно за ним идти?

- Да.

- Куда?

- Почем я знаю?

- Но сам-то он говорит, куда?

- Нет.

- А спросить у него можно?

- Нет.

- Как это так?

- Он ничего не говорит, и ему ничего не говорят.

- Но...

- Он дотрагивается до тебя железным жезлом, и этим все сказано. Ты должен идти за ним.

- Но куда?

- Куда он поведет.

- Но куда же?

- Куда ему вздумается, Гуинплен.

- А если отказаться?

- Повесят.

Урсус снова высунул голову в окошко, вздохнул всей грудью и сказал:

- Слава богу, прошел мимо! Это не к нам.

Урсус, по-видимому больше, чем следовало, страшился сплетен и доносов, которые могли последовать за неосторожными словами Гуинплена.

Дядюшке Никлсу, в чьем присутствии они были сказаны, не было никакой выгоды навлечь подозрение властей на бедных обитателей «Зеленого ящика». «Человек, который смеется» приносил немалый доход ему самому. «Побежденный хаос» оказался залогом двойного преуспеяния: в то время как в «Зеленом ящике» торжествовало искусство, в кабачке процветало пьянство.

6. Мышь на допросе у котов