Собрание сочинений. Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 1

Этот один находится за Вратами Каддата в Ледяной Пустыне, погруженный в слизь в Гроте Испарений. Как было написано колдуном из Му в его Священной Книге Без Имени, ни один человек не может посмотреть на его истинный образ и выжить, чтобы рассказать о том, что он видел. Там же записано, что Обо Садлат (Obo Sadlath) — бог идиот, бесформенная масса, которая придала форму шогготам. В другом месте, в тексте Бахлвадры (Bahlvadra), говорится, что Тот, кого называют Черным Ветром, или Ни-Арлат Хотеп, Египетский Ветер Смерти, выступает в качестве посланника этого Обо Садлата, приносит безумие и смерть людям, которые дерзают вызывать бессмысленную массу, и уничтожает смертных, которые стремятся познать тайны Древних Ключей через Глаз Каддата (молочного цвета кристалл, известный древним, но давно потерянный в Ледяной Пустыне).

Отрывок из «Шепота Ос»

Снега тают, и солнце просушивает затопленные поля острова, оставляя корку грязи над рядами растоптанных стеблей кукурузы и узких асфальтовых дорог. Сморщенные початки кукурузы валяются вдоль обочин, похожие на ухмыляющиеся, мумифицированные рты, полные гнилых зубов. Снова разливается тепло в воздухе. Ветер резвится среди плакучих ив и камышей у реки, а так же продирается сквозь покрытые пятнами жутко искривленные кусты ежевики в овраги, шепча о древних ритуалах, которые уже давно забыты всеми, кроме Краваля, одинокого старого скульптора, который внимательно слушает ветер, переворачивая и осматривая камни, которые можно найти в удивительных, необъяснимых кучах по всему острову.

Иногда ветер звенел, иногда пел, а иногда просто шептал в несколько тонких голосов — невыразительных голосов Уббо-Сатла. Краваль узнал о Уббо-Сатла из одной старой книги, покрытой свиной кожей, которую нашел когда чистил хижину, оставленную цыганом. В книге он прочитал, что Уббо-Сатла, бесформенная масса, лежит развалившийся и бурлящий среди нечистых испарений в окружении созданных на звездах табличек, которые, если Краваль правильно понимал книгу, не были не чем иным, как предсказаниями, которые Древние называли Древние Ключи.

Часто скульптор мечтал найти подземную могилу Уббо-Сатла в далеких северных краях, а также те высеченные таблички, но понимал, что это было фактически невозможно, этой цыганской книге были сотни лет, а легенды в ней передавались из поколения в поколение десятки тысячелетий, отражающие жуткие знания, которые растворились в мифах слишком давно, чтобы можно было извлечь правду из сложной паутины суеверий и заблуждений любому современному исследователю.

Тем не менее, Краваль слушал и понимал настойчивые сообщения ветра, если не буквальный смысл его архаических выражений. И пока он слушал, он работал, переворачивая один камень за другим, в поисках того единственного, который он давно мечтал в один из дней найти, одного, содержащего в себе форму, которую он мог бы открыть под ударами молотка и зубила. Голоса ветра руководили им в его поисках, и они, казалось, говорили в течение прошедшей ночи, уверяя, что сегодня будет тот день, когда камень явит себя.

Это произошло, когда было немного за полдень, он нашел камень, который искал. В том, что это был тот единственный правильный камень, о котором он мечтал, у него не было никаких сомнений. Уже сейчас он мог почувствовать форму, заключенную в ловушке внутри него, суть ее очертаний, проявляющихся в материальных волнах энергий, истекающих из камня. Ученые мужи говорят, что твердый камень только кажется плотным и твердым, но на самом деле это объединение бесконечно малых частиц, соединенных вместе с помощью невидимых силовых линий. Это было то же частью секрета Уббо-Сатла. И его наметанный глаз был в состоянии заглянуть в структуру камня, чтобы увидеть истинную форму, заключенную внутри.

Камень весил пятьдесят или шестьдесят фунтов. Доставить его на две мили назад к грузовику было утомительный работой, которая заставила скульптора истекать потом и тяжело дышать, его предплечья ныли, ибо он был уже не молод и не совсем здоров.

Он положил камень на дно грузовика с чувством глубокого удовлетворения, но он был настолько увлечен предвкушением, что уже поздравлял себя с работой, которую вскоре должен завершить.