Собрание сочинений

Какой урокъ для Государей! сдѣлаетъ ли болѣе сего отецъ для дѣтей, нѣжно любимыхъ? И храбрые воины поклялись умереть за Iоанна. Сего не довольно. И дряхлые старцы становятся въ ряды, тѣснятся подъ хоругви Отечества:

   —- мечей внимая звуки,
   Берутъ оружiе въ трепещущiя руки;
   Едва бiющуся щитомъ покрыли грудь;
   Казалось, лебеди летятъ съ орлами въ путь.

Да и могли ли они не чувствовать усердiя къ тому, который:

   Пренебрегая зной и люту казнь небесну,
   Томленный жаждою и въ потѣ и въ пыли,
   Въ срединѣ ратниковъ ложился на земли;
   Послѣднiй — пищу бралъ, но первый передъ войскомъ
   Являлся духомъ твердъ во подвигѣ геройскомъ?

Посмотримъ на другую картину. Прекратилось сраженiе съ Ордынцами; воины вносятъ въ царскiй станъ Князя Троекурова тяжело раненаго. Вѣнчанный Герой видитъ любимца своего блѣднаго, окровавленнаго, почти безъ дыханiя; глава его склонилась на грудь; уста онѣмѣли, очи померкли…

   Рыдая Iоаннъ бездушнаго объемлетъ;
   Но Царь, обнявъ его, еще дыханье внемлетъ.
   Герой сей живъ!…. онъ живъ!…. въ восторгѣ вопiетъ;
   Самъ стелетъ одръ ему и воду подаетъ.

Поэтъ, изобразивъ Героя своего сострадательнымъ, умѣющимъ цѣнить заслуги, готовымъ на всѣ пожертвованiя для сохраненiя хранителей Отечества, прибавляетъ:

   Коль такъ Владѣтели о подданныхъ пекутся,
   Они безгрѣшно ихъ отцами нарекутся.
   Ахъ! для чего не всѣ, носящiе вѣнцы
   Бываютъ подданнымъ толь нѣжные отцы?

Желанiе, достойное сердца, болѣзнующаго о томъ, что на землѣ такъ много несчастныхъ, и такъ мало утѣшителей!…

Хотите ли видѣть ратное поле, и на немъ поражающихъ и пораженныхъ? невольнымъ ужасомъ почувствуете себя объятыми! Смотрите:

   Тотъ скачетъ на конѣ, нося стрѣлу въ гортани;
   Иной, въ груди своей имѣя острый мечъ,
   Отъ смерти думаетъ, носящiй смерть утечь;
   Иной, пронзенный въ тылъ, съ коня стремглавъ валится,
   И съ кровью жизнь спѣшитъ его устами литься;
   Глаза подъемлюща катится тамъ глава,
   Произносящая невнятныя слова;
   Иной безпамятенъ въ кровавомъ скачетъ полѣ,
   Но конь его стремитъ на копья по неволѣ.

Какое богатство мыслей и обилiе уподобленiй, какая сила выраженiя — видны въ описанiи военачальнковъ, раздѣлявшихъ труды и торжество, ужасы и славу съ Iоанномъ! Здѣсь видимъ Князей: Микулинскаго, Мстиславскаго и Пенинскаго, неустрашимыхъ подобно львамъ разъяреннымъ; тамъ — Курбскiй и Щенятевъ, преуспѣвшiе въ военномъ искусствѣ, рыцари прозорливые, пылкiе, неутомимые, поспѣшаютъ на сраженiе какъ на пиршество; за ними слѣдуютъ: Пронскiй, подобный громовой тучѣ, и Хилковъ, дальновидный и опытный, посѣдѣвшiй на полѣ брани; далѣе — Романовъ, и Плещеевъ, сотрудникъ его, достойно именуемые Россiйскими Ираклами; Палецкой и Серебряной, потрясающiе оружiемъ отъ нетерпенiя сразиться съ непрiятелемъ; наконецъ — Шереметевъ, Шемякинъ и Троекуровъ, воспитанники Марсовы, одаренные всеопровергающею силою; всѣ въ доспѣхахъ, горящихъ подобно молнiи; всѣ вооружены копьями и мечами. — Какiя препоны остановятъ быстроту и мужество такихъ предводителей! какой гордый Османъ не смирится, какой свирѣпый Едигеръ не преклонитъ колѣнъ передъ ними? Никакая твердыня, никакое царство не устоитъ отъ ихъ оружiя.