Неужели я сноваВ этих березовых рощах?Снова сияет майское солнце,Склоняясь над розовым полем.Пахнет аиром,И плакучие прибрежные ивы(Милые! Милые! Те самые!)Без движенья дремлют над прудом.Какая тишина!Заглохла березовая аллея,С гнилым мостиком над канавой, —Где мы жили вдвоем— Я и соловей —И оба любили,И оба пели песни.Но он был счастливее меня,И песни его были слаще.Вот и маленькие друзья моиТолпятся на берегу,И один из них,По колено погрузившись в воду,Прячет в аире плетеную вершу.Снова начинаются привычные разговоры:Отчего перевелась рыба,Оттого ли, что пруд зарос аиром,Или оттого, что колдун заговорил рыбу.Вот уж бледно-золотая заряУгасает над лесом.Ведра девушек звенят у колодца,И листья деревенских черемух и яблоньДевственно зеленеютНа нежно-розовом небе.Снова аир, весна и колодезь,И заря… отчего же мне хочется плакать?Отчего мне так грустно,Так грустно?
Меня зовут твои томительные стоны,Я не могу уснуть… Чу! вновь протяжный свист.В прибрежных тростниках рыдают Аквилоны,Растаяли пруды, ненастный вечер мглист.В гробнице тусклых вод вновь ожил вздох любови,И нега томная, и смертной муки крик…Селена грустная в серебряном покровеНад рощей дымною возносит бледный лик.Ты вновь зовешь меня, старинный зов проклятья,Я повесть древних тайн читаю при луне,Я чую влажные, но мертвые объятья…«Погибни, милый», вновь она шепнула мне.Я вижу эту грудь, где белые лилеи,Смешавшись с розами, манили поцелуй…Свиданья тайные в березовой аллее,У статуй мраморных и сладкозвучных струй.Я помню первые твои сопротивленья,Отказы нежные, и ропот, и испуг,Твой заглушенный крик и сладкое томленье,Лобзания и ласк в одно слиянный звук.О, замолчи навек в глухой гробнице водной,О сладких радостях забудь, не говори!О злая ночь весны! О ветер безысходный,Ты вновь промучаешь до утренней зари.Пустынны берега. Пред утром холодея,Трепещут ветви ив над серебром волны.Из хладных, мертвых вод ты вышла, Галатея,Чтоб плакать о былом… Как бледен лик луны!