Собственник - английский и русский параллельные тексты

To have approved his son's conduct in that crash was, of course, impossible; reason and training-that combination of potent factors which stood for his principles-told him of this impossibility, and his heart cried out.	Оправдать поведение сына во время этой катастрофы было, конечно, невозможно; здравый смысли воспитание - комбинация всемогущих факторов, заменявших старому Джолиону принципы, - твердили об этой невозможности, но сердце его возмущалось.
The grim remorselessness of that business had no pity for hearts.	Суровая неумолимость всей этой истории не знала снисхождения к человеческим сердцам.
There was June, the atom with flaming hair, who had climbed all over him, twined and twisted herself about him-about his heart that was made to be the plaything and beloved resort of tiny, helpless things.	Осталась Джун - песчинка с пламенеющими волосами, которая завладела им, обвилась, сплелась вокруг него - вокруг его сердца, созданного для того, чтобы быть игрушкой и любимым прибежищем крохотных, беспомощных существ.
With characteristic insight he saw he must part with one or with the other; no half-measures could serve in such a situation.	С характерной для него проницательностью он видел, что надо расстаться или с сыном, или с ней - полумеры здесь не могли помочь.
In that lay its tragedy.	В этом и заключалась трагедия.
And the tiny, helpless thing prevailed.	И крохотное беспомощное существо победило.
He would not run with the hare and hunt with the hounds, and so to his son he said good-bye.	Он не мог служить двум богам и простился со своим сыном.
That good-bye had lasted until now.	Эта разлука длилась до сих пор.
He had proposed to continue a reduced allowance to young Jolyon, but this had been refused, and perhaps that refusal had hurt him more than anything, for with it had gone the last outlet of his penned-in affection; and there had come such tangible and solid proof of rupture as only a transaction in property, a bestowal or refusal of such, could supply.	Он предложил молодому Джолиону денежную помощь, несколько меньшую, чем прежде, но сын отказался принять ее, и может быть, этот отказ оскорбил его больше, чем все остальное, потому что теперь исчезла последняя отдушина для его чувства, не находившего иного выхода, и появилось столь ощутимое, столь реальное доказательство разрыва, какое может дать только контракт на передачу собственности - заключение такого контракта или расторжение его.
His dinner tasted flat.	Обед показался ему пресным.
His pint of champagne was dry and bitter stuff, not like the Veuve Clicquots of old days.	Шампанское было, как несладкая, горьковатая водичка, - ничего похожего на "Вдову Клико" прежних лет.
Over his cup of coffee, he bethought him that he would go to the opera.	За чашкой кофе ему пришла мысль съездить в оперу.
In the Times, therefore-he had a distrust of other papers-he read the announcement for the evening.	Он посмотрел в "Таймс" программу на сегодняшний вечер - к другим газетам старый Джолион питал недоверие.
It was	Давали
'Fidelio.'	"Фиделио".
Mercifully not one of those new-fangled German pantomimes by that fellow Wagner.	Благодарение богу, что не какая-нибудь новомодная немецкая пантомима этого Вагнера.