Собственность Дьявола. Право на семью (СИ)

Скорее всего, я выгляжу как живой музейный экспонат, помещённый в вертикальный пучок света. Именно такой огромный поток излучения мне всегда в кинокартинах напоминал защитную колбу. Казалось, если кто-то прикоснётся к яркой оболочке пальцем, воздух взорвёт оглушающая сигнализация.

«Тебе нет равных…» — в голове всплывает утверждение Геры. Я соглашаюсь с ним. Беру себя в руки. Мило улыбаясь публике, медленно оголяю ногу до той поры, пока в зале окончательно не стихает гул голосов. Как будто кто-то вырубил динамики и всё вокруг замерло, как в Матрице.

* * *

Вдох-выдох… Вдох-выдох…

Удары сердца достигают максимума. Наполняют голову шумом.

Ещё чуть-чуть! Задрать на пару сантиметров этот чертов подол платья — делов-то!

Вдох-выдох… Вдох-выдох…

Ты справишься, Машенька. Тебе нечего стыдиться. Ноги у тебя стройные, красивые. В чулках, так вообще отпад! Богиня, мать вашу! Неловко мне только перед Герой. Но и это можно пережить. А на остальных плевать! Да, да! Плевать! На остальных мне, конечно же, плевать!

К черту мысленные терзания!

Спустя недолгое время шампанское берёт своё. Почувствовав, как по телу разливается тепло и внезапная приятная расслабленность, приподнимаю слои фатиновой юбки на пару сантиметров выше, чем следовало бы.

Оголяю не только подвязку с бриллиантами, но и пикантную часть бедра, на котором красуется пристегнутая к сексуальному ремешку широкая ажурная резинка чулка.

Ну а что? Умирать, так с музыкой, господа извращенцы!

А как вы хотели? За недостриптиз тоже нужно платить. Зря, что ли, я здесь стараюсь?

— Вау! Это очень красиво. Глаз не оторвать! — динамики оживают ликующим возгласом Варламова. И снова, эти чертовы аплодисменты взрывают относительную тишину и мой мозг. Застыв в удобной позе, устремляю взгляд в одну точку, жду, когда закончатся торги.

— Господа! — продолжает куратор фонда. — Перед тем, как начнём торги, хочу добавить, что за покупку этого эксклюзивного лота прилагается бонус! Танец с очаровательной гостьей этого вечера, нашей прекрасной моделью Марианной!

«Что?» — гримаса недоумения искажает моё лицо.

Обещание Варламова не только ошарашивает, оно меня злит! Желание вырвать микрофон у него из рук и засунуть ему в глотку, растет с неимоверной прогрессией.

Он совсем спятил? Какой ещё танец? После того, как я отдам подвязку покупателю, я с удовольствием испарюсь. Уеду домой. Сниму с себя это чертово платье и нырну в горячую ванну. В кои-то веки расслаблюсь.

— После вальса мы прервёмся на небольшую паузу, — добавляет он с невозмутимым лицом. — Итак, пожалуй, начнём. Стартовая цена лота: два миллиона восемьсот девяносто восемь тысяч рублей!

— Три миллиона! — доносится откуда-то из зала. Из-за прожектора лицо мне сложно рассмотреть.

— Три пятьсот! — летит вдогонку.

— Пять миллионов! — раздаётся где-то слева.

— Шесть лямов! — кто-то снова повышает ставку.

— Восемь!

— Десять миллионов! — доносится голос Геры, и моё сердце пропускает удар. Прикусываю губу, чтобы не расплыться в дурацкой улыбке.

Гера… Герочка… Он не позволит, чтобы меня лапали чужие руки. Уж лучше станцую с ним.

— Десять миллионов готов пожертвовать господин Астафьев! — подытоживает Варламов. — Кто больше?

— Одиннадцать! — басит незнакомый голос.

— Тринадцать!

— Тринадцать миллионов рублей — мужчина с красной бабочкой! Кто больше, господа? — Варламов входит в азарт.

Черт! Кажется, я тоже…

Внутри всё горит и потряхивает от предвкушения.

— Пятнадцать миллионов рублей! — перебивает ставку Астафьев.

Боже, он сумасшедший! Это же такие деньжища!

— Семнадцать! — чеканит толстый жирдяй рядом со сценой. Лица не вижу, только силуэт.

О, Боже, нет… Он меня затопчет в вальсе. Ему лучше участвовать в сумо!

На мгновенье повисает пауза, и я начинаю мелко дрожать.

Нет! Нет! Нет!

Только не он!

— Семнадцать миллионов раз! Семнадцать миллионов Два! — искусно медлит Илья, наматывая мои нервы на кулак. — Сем…

— Двадцать пять лямов! — раздавшийся совсем рядом голос Исаева неожиданно рассекает пространство зала пополам. Тембр низкий и твердый. Пулей врезается мне в висок. Оглушает. Сотрясает моё нутро.

Пошатнувшись, нервно сглатываю. Сердце ёкает в груди. С болью обрывается и камнем падает вниз.

Господи, он решил меня добить? Двадцать пять лямов? Серьёзно? Руслан сошёл с ума…

— Двадцать семь! — Гера неожиданно перебивает ставку.

— Тридцать! — не уступает Руслан.

— Тридцать три! — поступает новое предложение от Георгия.

Похоже, что в этой схватке остались только двое, заинтересованных не столько в подвязке, сколько в том, чтобы развязать конфликт. И Гера явно провоцирует Руслана. Зачем ему это нужно?

— Тридцать три миллиона рублей от господина Астафьева! Принято! — кричит в микрофон Илья.

— Тридцать пять! — высекает Руслан. Его голос всё ещё звучит холодно и жёстко. От него мороз по коже катится. Я не смотрю в его сторону. Мне страшно. Впервые за одиннадцать месяцев я по-настоящему ощущаю, как от Исаева исходит опасность.

Она просто веет ледяным холодом. Вонзается в кожу жгучими иголками. Я не испытывала такого со дня нашей свадьбы.