Собственные записки. 1829–1834

«Войскам, имеющим поступить в состав действующего корпуса, значащимся в прилагаемой у сего ведомости, предписал я собраться в Калагире. Назначая ваше превосходительство начальником оных, я предлагаю вам вступить в командование сими войсками и подвигать их постепенно в Башкичет, где предписано заготовлять для них продовольствие. В сем последнем месте в[аше] п[ревосходительст]во присоедините под начальство свое направленный туда Эриванский карабинерный полк и, расположив там весь отряд сей, извольте ожидать дальнейших моих предписаний.

Главнокомандующий генерал-адъютант

граф Паскевич-Эриванский.

№ 512, 28 апреля 1829 г. Тифлис».

«Ведомость войскам, направленным ныне в Калагир.

Нижегородского драгунского полка 6 эскадронов и сводный уланский полк, Донской казачий Карпова полк, Грузинского гренадерского полка два действующих батальона.

Артиллерия: Кавказской гренадерской артиллерийской бригады, батарейной № 1 роты 8 орудий, легкой № 2 роты 6 орудий, 21-й артиллерийской бригады, батарейной № 1 роты 8 орудий, Донская конная № 3 рота, конно-линейная № 5 полурота.

Г[енерал]-майор барон Остен-Сакен».

Из вышеизложенного повеления видно, сколько тогда спешили собрать войска на границе. Главным препятствием был подножный корм, без коего мы двигаться не могли с многочисленными обозами нашими и запасами всякого рода. Войскам, подвигавшимся в горы, нельзя было дать предварительного маршрута, и сие предоставлялось усмотрению ближайшего начальства, которое должно было соображаться с местной возможностью.

На меня возложили в то же время инспекторские смотры почти всех выступающих войск. Кроме моей бригады я должен был осмотреть драгунский и Сводный уланский полки, большую часть артиллерии, пионеров и понтонную роту, находившуюся тогда в Башкичете. Я начал смотры сии в Тифлисе с пионерного батальона и продолжал оные несколько дней, что и было причиною, что не мог немедленно ехать в Калагир, в чем не предстояло еще надобности, ибо затруднения в движении предстояли войскам только из Башкичета. А потому я поручил командование выступившим войском старшему из находившихся при оных начальнику артиллерии полковнику Цебрикову.

Между тем были получены Паскевичем известия о собрании турецких войск, с коими Бурцов имел 1-го числа мая дело при селении Цурцхабе; а потому, переменив назначение сборного места войск, предназначенных в состав отряда мне вверенного, и Калагире, и несмотря уже на затруднения, предстоявшие в переходе через горы в столь раннее время, он приказал мне следовать далее. Посему и в секретном повелении его, полученном мною 1 мая, было сказано:

«Немедленно извольте отправиться в Башкичет и приведите войска в движение оттуда к Ахалкалакам. Эриванский карабинерный полк должен выступить, не дожидаясь прибытия других. Самая удобнейшая дорога из Башкичета в Ахалкалаки идет через Цалку и Топораванский керван-серай; но предоставляю вам, если найдется возможным, направить войска от Башкичета прямо на Ганзу или от Шиндляр на керван-серай. Для исправления дороги будет находиться при пионерной команде, кроме обыкновенного шанцевого, еще на 300 человек инструмента. Предваряю в[аше] п[ревосходительст]во, что в Ахалкалакском санджаке в недавнем времени в двух деревнях, лежащих к стороне Ардегана, существовала чумная зараза, почему войскам в сообщении с жителями нужно соблюдать надлежащую осторожность. Для получения известий о неприятеле, посылайте как можно чаще лазутчиков, на что предписываю кол[лежскому] сов[етнику] Майвалдову доставить вам сто червонцев, о расходовании коих представите мне своевременно отчет. О получаемых вами известиях не оставьте без замедления доносить мне, изъясняя всякий раз положение отряда вашего, удобство дорог и все, о чем нужно иметь сведение для общих соображений. Для доставления вам нужных пособий от жителей Борчалинской дистанции, вместе с сим предписывается явиться к вам Борчалинскому приставу».