Событие 2024

Действия в Москве пока разворачивались по плану. Или почти по плану, потому что изначально предполагалось, что московская полиция начнет препятствовать сбору манифестантов у Кремля. Это должно было вызвать множество точек противостояния и мелких стычек внутри Садового Кольца. Учитывая значительное численное превосходство, протестующие, конечно же, взяли бы в них верх. Это должно было распалить толпу, сделало бы ее более агрессивной и к моменту сбора на площади готовой вступить в реальное столкновение с более подготовленным и хорошо экипированным ОМОНом. Но, вопреки предположениям, полицейские кордоны беспрепятственно пропускали людей в центр. Это было странно.

Второй неожиданностью было то, что власти не дали провести акцию на Красной площади, которая гораздо лучше подходила для сдерживания толпы и ее последующего силового разгона. Вместо этого они повернули протестующих на Васильевский Спуск, который граничил с большим открытым пространством парка Зарядье. В этот момент у Хобса возникли первые подозрения, что у силовиков есть какой-то хитрый план. Он их озвучил коллеге из ЦРУ, но тот лишь пожал плечами и сказал, что пока нет причин отходить от первоначального замысла. В конце концов, Васильевский Спуск казался даже предпочтительнее Красной площади потому, что требовал гораздо больших сил для его блокирования и последующих действий по прекращению акции. Таких ресурсов в центре не наблюдалось. Дивизия Дзержинского все еще находилась в расположении в Балашихе, а батальона ОМОНа, рассредоточенного в районе Кремля, для этих целей было явно недостаточно. Этот факт был воспринят аналитиками в Лэнгли как косвенное подтверждение того, что силовики выполнят приказ и. о. и не будут предпринимать активных действий против манифестантов. То, что жесткого разгона акции не планируется, подтверждали и информаторы разных уровней в МВД и ГУВД Москвы.

Следующим сюрпризом оказалась молниеносная переброска спецтехники и дополнительных сил ОМОНа к Кремлю сразу после начала акции. Как только на Васильевском Спуске собралась большая часть протестующих, полиция перекрыла движение по нескольким радиальным проспектам и по ним на скорости в центр прошли бронемашины «Барьер» и гражданские автобусы с бойцами. У ЦРУ информации о готовности таких ресурсов к быстрому развертыванию не было. По-видимому, техника и личный состав были заранее укрыты в промзонах за кольцевой. Удивили и действия вновь прибывших сил. Вопреки ожиданиям, они не стали разгонять революционеров. А заняли резервные позиции в непосредственной близости от места проведения акции.

Как только манифестанты, почувствовав свое превосходство и безнаказанность, навалились на оцепление у храма Василия Блаженного, резерв среагировал с молниеносной быстротой. Машины с «Барьером» оттеснили уже почти прорвавшуюся на Красную площадь толпу и установили сплошную стену из высоких металлических щитов. Выставив это непреодолимое заграждение, ОМОН развернул перед ним колючую проволоку. Точно так же быстро, уверенно и без суеты силовики поступили и на всех улицах, примыкающих к месту акции.

В результате этих действий больше сотни тысяч протестующих оказались блокированы на территории Васильевского Спуска и парка Зарядье. В этот момент сомнения стали зарождаться и у координатора из ЦРУ. Они переросли в полноценные опасения, что все планы могут сорваться, когда силовики заглушили мобильную связь, а скрытый на башне Кремля снайпер метким выстрелом вывел из строя автономный генератор, питавший аппаратуру сцены. Про снайперов было известно давно. На спутниковой картинке были хорошо видны некоторые их позиции по периметру акции. Даже на крыше «Балчуга» разместились две пары. То, с какой легкостью было применено летальное оружие, настораживало, хотя происходящее еще никак не подходило под категорию фактора, способного провалить акцию. К тому же Дзержинка все еще стояла в Балашихе, а ОМОН, кроме ограниченного использования водометов и слезоточивого газа по особо активным протестующим, ничего не предпринимал. Поэтому, несмотря на предостережение от координатора, в Лэнгли приняли решение продолжать развертывание операции.

И вот появилась первая очевидная публичная жертва, если не считать нескольких человек, растоптанных толпой во время неудачного прорыва на Красную площадь. Жертва яркая, красивая, способная дать повод для начала второго этапа госпереворота.

– Ну что? – цэрэушник отвернулся от окна и еще раз посмотрел на застывшую на экране телевизора картинку с лежащим в луже крови Игорьком. – Думаю, это хороший повод для народного гнева на силовиков, который сейчас и озвучит наш новый российский президент.

– Я бы пока сказал не президент, а претендент, – скептически хмыкнул Хобс. – Не нравится мне все это. Я чувствую, русские что-то замышляют.