Событие 2024

В этой динамичной ситуации, требовавшей молниеносных решений, на гражданских членов Совета Безопасности тоже положиться было нельзя. Они, как и мидовцы, были в шоке от происходящего и без обсуждения и лишних вопросов утверждали все, что предлагали силовики. Тут возникло четкое разделение сфер ответственности. Росгвардия, ФСБ и МВД отвечали за наведение порядка в стране, а Минобороны и СВР должны были разбираться с Западом.

Министр чувствовал, что должен сделать следующий шаг, чтобы успокоить европейцев и подать сигнал о готовности окончить конфликт, но не мог решить какой. В голову лезла всякая чушь в мидовском стиле намеков, полунамеков и иносказаний. Еще раз прочитав свежую сводку о действиях натовцев, он задумчиво помял подбородок, снял трубку прямого телефона одного из замов министра иностранных дел и спросил его мнение, как бы лучше теперь подступиться к европейцам. Некоторое время он слушал собеседника, все больше и больше недовольно хмурясь, потом взглянул на сидящего рядом главу Генштаба и, прикрыв рукой трубку, тихо сказал:

– МИД. Говорят, что им надо время, чтобы подогнать наши действия под международное право, сгладить углы и отточить формулировки.

– Да плюнь ты на них, – махнул рукой генерал. – Там в последнее время никого толкового не осталось. На верху никчемная геронтократия, а внизу кормушка для мажоров и деток важных чиновников.

– Хорошо. Занимайтесь. Как только будете готовы, доложите мне, – сказал министр в трубку и, не дожидаясь ответа, положил ее на аппарат. – Бесполезно. Наплодили дипломатов, блин, а толку – ноль. Что теперь делать? МИД родит что-нибудь в лучшем случае через сутки. А ждать нельзя. Европейцев надо брать за живое, пока испуг не прошел. Пока Штаты не проснулись.

– Нечего было туда вообще звонить. Меня и раньше от холеных мидовцев всегда тошнило. А теперь там вообще разговаривать не с кем. Половина их младших сотрудников вышла к Кремлю за свободу и демократию. Революционеры, мать их. Хочешь брать европейцев, так бери сам. МИД тебе сейчас в этом не поможет. Они только все испортят.

– Легко сказать, бери. Я даже толком не знаю, как подступиться. Тут подумать надо.

– А чего тут думать. Скажи, так, мол, и так. Достали вы нас. Но если вы, пидоры, будете сидеть тихо, то и мы вас больше трогать не будем. И пошли все это военным и политическому руководству. Ты теперь председатель Комитета обороны. У тебя вся власть. Тебя послушают.

– Думаешь? – поднял брови министр и жестом подозвал к себе офицера связи.

Через десять минут лидеры европейских стран и их военное руководство получили короткое, в несколько строк сообщение: «Российская Федерация считает конфликт исчерпанным и не планирует дальнейших атак на Польшу и Румынию. Однако если дальнейшие действия стран НАТО будут расценены как угроза, Вооруженные силы России без предупреждения используют все доступные средства для ее устранения и принуждения агрессора к миру». Еще через десять минут к министру подошел старший офицер связи и тихо проговорил:

– Товарищ министр обороны, на экстренной линии президент Франции.

Тот сдержанно улыбнулся и, кивнув начальнику Генштаба, чтобы следовал за ним, направился в свой кабинет.

– Я жалею, что нам не удалось познакомиться лично, – после короткого приветствия начал француз. – Всегда легче общаться, если раньше имел возможность взглянуть собеседнику в глаза.

– Такая возможность еще вполне может представиться, если нам удастся предотвратить эскалацию конфликта, – министр удивился, откуда у него, человека прямого и открытого, появилась эта витиеватая, свойственная дипломатам и юристам манера говорить.

– Очень на это надеюсь, – сухо улыбнулся с экрана француз. – Я не буду комментировать или давать оценку атаке Румынии и Польши на Москву, равно как и вашему ответу на нее. Что произошло, то произошло. Цель моего звонка иная. Я хочу сообщить, что Франция готова предпринять максимум возможных действий, чтобы предотвратить большую войну в Европе. Риск полного уничтожения европейской цивилизации слишком велик.

– Это разумная позиция, – сдержанно кивнул министр. – Со своей стороны я хочу заверить вас, что Россия рассматривает конфликт с Польшей и Румынией исключительно в плоскости двусторонних отношений и не желает вовлечения в него остальных стран НАТО. Более того, мы считаем военную фазу конфликта законченной, наши действия адекватными и достаточными и не планируем дальнейшей эскалации. Если наша позиция найдет понимание со стороны Варшавы и Бухареста, мы готовы тут же изменить их статус как стран, объявивших войну Российской Федерации и начать переговоры об урегулировании.

– Вы должны понимать, что Румыния и Польша обратились в Брюссель с тем, чтобы активировать статью 5 договора о коллективной безопасности. Они будут требовать военного ответа на вашу э… атаку, – президент сделал короткую паузу, подождал, пока переведут его слова, и продолжил: – Я не уверен, что все страны блока занимают такую сдержанную и разумную позицию, как Париж. Некоторые под давлением из-за океана могут поддержать восточных союзников.