События и люди. Издание пятое, исправленное и дополненное.

Серьезно поговорить с Е. К. мне довелось только один раз — в 1971 году, после того как мы с О. В. Богданкевичем опубликовали в «Письма в ЖЭТФ» статью о возможности получения магабарного давления электронным пучком в твердом цезии. Он обратил на эту работу внимание и через В. Л. Гинзбурга передал, что хочет поговорить со мной. Этот разговор я не забуду никогда, равно как и глубокое проникновение Е. К. в проблему и его сверхтактичность даже тогда, когда я говорил глупость.

Е. К. безусловно относится к числу глубоко недооцененных советских физиков и наряду с такими же недооцененными, как Н. Н. Боголюбов, А. А. Власов, В. И. Векслер, К. И. Щелкин и ряд других, составляет гордость советской науки.

Москва, 2008

Анри Рухадзе

Ираклий Григорьевич Гвердцители и что я о нем думал

Познакомился я с Ираклием Григорьевичем весной 1961 года. Познакомил нас Джудо Татишвили, которого я знал по физическому факультету МГУ и с которым дружил. Тогда Ираклий Григорьевич возглавлял Огудзерский филиал Сухумского физико-технического института, где проводились наиболее важные и секретные исследования по прямому преобразованию ядерной и тепловой энергии в электрическую. Уже через год Ираклий Григорьевич возглавил Институт в целом. Это произошло после смерти первого директора этого прославленного института И. Ф. Кварцхави. После назначения директором Ираклию Григорьевичу волей-неволей пришлось заниматься и исследованиями, проводимыми в Институте по физике плазмы и управляемому термоядерному синтезу, что и привело к нашему с ним сближению и очень скоро к дружбе.

Я не буду ничего писать о его научной карьере; думаю, об этом много напишут другие. Я расскажу о его, можно сказать, сокровенном общении со мной, о его планах, с которыми он со мной делился, о том, что ему удалось осуществить, и что нет и по каким причинам.

Надо прямо сказать, что период правления Ираклия Григорьевича (1962–1969 гг.) стал золотыми годами для Сухумского физико-технического института. Институт быстро занял ведущее положение в отрасли. По существу, Ираклий Григорьевич определял направления исследований по прямому преобразованию ядерной энергии в электрическую в ведущих институтах Комитета по атомной энергии СССР: Обнинском физико-энергетическом институте и Подольском ядерно-технологическом институте (Московская область). Естественным образом Ираклий Григорьевич стал заметной фигурой в Комитете по атомной энергии и сблизился с Евгением Павловичем Велиховым, человеком, безусловно, очень влиятельным в Комитете и также очень необязательным. Я считаю, что именно их дружба и стала причиной провала тех грандиозных планов, которые вынашивал Ираклий Григорьевич и которые поддерживались Е. П. Велиховым, но только на словах, без выполнения обещаний.

Так, весной 1968 года Ираклий Григорьевич при очередной нашей встрече поделился со мной своими планами, что он хочет объединить указанные выше три института в одну НПО (Научно-производственное объединение) и возглавить его. Для этого он переезжает в Подольск уже в следующем году, становится директором. Еще через год Женя Велихов обещает ему избрание в члены-корреспонденты АН СССР, и он приступит к созданию НПО. Я ему не советовал делать это. Считаю, что это было его первой крупной ошибкой. Он перебрался в Москву в 1969 году, стал директором Подольского института, но в следующем году в Академию его не избрали, Женя его прокатил. Так же безуспешно прошливыборы в АН СССР в два следующих года, а потом и во все последующие. И тут в Грузии к власти пришел Е. А. Шеварднадзе, который многих грузин приглашал в Грузию, обещал золотые горы.

Ираклий Григорьевич клюнул и на эту приманку и в 1976 году переехал в Тбилиси, где стал председателем Госкомитета по науке и технике и академиком АН Грузинской СССР. Это была вторая его крупная ошибка, поскольку он, по существу, оказался почетным пенсионером, в чем я (и он, после не очень приятного разговора со мной) скоро убедился. В 1979 году в Москве должны были построить в рамках ЦНПО «Вымпел» большую установку для создания СВЧ-оружия функционального поражения. Вышло правительственное постановление о крупном финансировании — в частности, были выделены средства на строительство корпуса на 10000 кв. м. В Москве все строительные организации тогда были заняты стройками Олимпиады, и строительство корпуса «повисло». Было решено построить эту установку в Тбилиси на базе реактора в Мухиани. В это время мы с Ираклием Григорьевичем часто общались, так как я был заместителем научного руководителя проекта — А. М. Прохорова. В конце 1979 года Ираклий Григорьевич сказал мне: «Жди приглашения в ЦК КП Грузии для окончательного принятия решения». Приглашения не последовало, и очень скоро стало ясно, что грузинский вариант отпадает. Эту установку в 1982 году запустили в МРТИ, в одном из институтов ЦКПО «Вымпел». А в 1980 году и произошел упомянутый выше наш разговор, когда он понял, что находится в положении почетного пенсионера.