Сочеванец

Численность сбежавшихся существ увеличивалась. Все они с удивлением смотрели на меня, как на «второе пришествие». По повадкам и манере держать себя я стал различать среди этих существ особей женского пола, хотя внешне они мало чем отличались от самцов. На руках у некоторых женщин находились дети, которые голосили криком из-за нервного шума вокруг. «Крепыш» ещё что-то «пробулькал», и из толпы выбежало два «старовера», которые в руках держали длинные подхваты с чашеобразными рогачами на концах.

– Не надо! Это ошибка! Я обычный строитель... Я пришёл за помощью..., – испугался я, оглядывая приближающуюся угрозу от рогачей.

Два рогача обхватили мою талию с двух сторон, и кто-то сзади третьим рогачом стал толкать меня в спину. «Крепыш» ещё что-то длинное «пробулькал и прошипел» и толпа замолчала, а меня повели вглубь поселения. Помню, что в тот момент подумал, правильно ли я пошёл на север. Может, надо было идти по другому направлению и найти обычную современную цивилизацию? Возникший когнитивный диссонанс в моей голове стал оправдывать странный внешний вид этих существ. Я понимал, что в нашем мире многое скрыто от глаз обывателя, и скорее всего, это поселение не что иное, как секретный эксперимент наших учёных. Почему я решил, что именно наших учёных? Да потому что подземный ход, по которому я попал на эту территорию, вёл из нашей же страны. А вот почему этот ход открылся для такого непосвящённого в секретные дела простого гражданина как я, мне придётся ещё выяснить. Так казалось мне на тот момент. Ох, как же я тогда ошибался – насколько сложнее и необъяснимее было то, как я попал в этот мир. Но у человеческого мозга есть одна особенность: когда он не может что-то объяснить, то выбирает самый короткий путь и упрощает решение проблемы, чтобы не перегружаться. Хотя, в некоторых простых ситуациях может и накрутить себе больше, чем есть на самом деле. Такие уж мы люди – несовершенные. И в этом есть какой-то смысл: пока мы несовершенны – мы прогрессируем, эволюционируем.

– Сообщите своему руководству! Скажите, что я случайно попал к вам из внешнего мира! – кричал я, когда меня заталкивали в большую клетку, которая выглядела как перевёрнутая плетеная корзина. Но, видимо, никто из этих существ меня не понимал.

Замок на дверцу клетки они не повесили, а просто привязали верёвкой. Потом ещё несколько минут поглазели на меня и разошлись, так как вокруг начало темнеть. Дождавшись подходящего момента, когда всё стихло, я решил развязать верёвку и сбежать, но узлы на ней оказались неподатливыми. Да что там узлы – сам материал этой верёвки был как будто живой. Я тянул за концы, а они выскальзывали из рук; пытался перекусить зубами, но верёвка, как силиконовая, сжималась между зубов и возвращалась в исходную форму. Тогда пришла очередь испытать на прочность прутья клетки. Но и тут меня ждала неудача. Измождённый яркими событиями уходящего дня, голодный и обессиленный я отказался от попытки бегства и заснул на некоем подобии лежака.

«Бульканье» существ-туземцев разбудило меня ранним утром. Солнце только встало, а они уже все в заботах, кроме некоторых детей, которые обступили мою клетку и смотрели на меня, как на редкого зверя в зоопарке. Один из существ-подростков просунул в мою клетку гибкую трубку, на другом конце которого она плавно переходила в раздутый сосуд в его руках. Испытывая жажду ещё со вчерашнего дня, я жадно начал тянуть в себя содержимое сосуда. Это была чистая, видимо, родниковая вода. Я пил воду и заодно рассматривал всё вокруг, а детвора заливалась смехом, по-звериному весело фыркая от удовольствия. Но тут я заметил, что клетка моя не закрыта, и куда-то подевалась «живая» верёвка. «Наверное, уползла по своим более важным делам» – радостно подумал я. Вынув трубку изо рта, я открыл дверцу клетки и вышел. Малолетние забавные существа поутихли и насторожились, а я, как ни в чём не бывало, взял свой сосуд с водой и пошёл знакомиться с территорией. Дети с весёлым гомоном пошли за мной.

Мне уже не было так страшно, как вчера, и моя походка с осанкой стали увереннее. По обе стороны дорожки мирно занимались бытовой деятельностью те существа, которые ещё вчера мне казались враждебными, а уже сегодня довольно дружелюбными. Они отрывались от своих дел и смотрели на меня, как на гостя с далёких краёв – уважительно и с теплотой. В этот момент я понял, что с обитателями этого поселения я смогу найти общий язык, если конечно смогу понять их лексикон. А понять о чём они говорят довольно сложно, потому что ни на один вид коммуникации их «бульканье» не похоже. Но они тоже живые организмы – дышат, пьют, едят и спят, как люди, значит с ними можно найти точки соприкосновения. На тот момент, у меня была только одна мысль – как выбраться оттуда, но как запасной вариант я держал в голове возможное совместное проживание с этими «ласковыми уродцами».