Сочинения

Ходил Господь по саду,
По райскому ходил
И Сам Себя в награду
За все благодарил.

За все, за все… Ну, словом

За то благодарил,
Что мир единым словом
Он чудно сотворил.

И человека тоже,

Чтоб мог он без труда
Быть на Него похожим
(А впрочем — не всегда…).

…Ходил Господь по саду.

Был труд Его высок,
Зато теперь в награду
Не был Он одинок.

Вокруг него природа

И все живое в ней
И всякая порода
Растений и зверей.

Потом, устав немного,

Прилег Он на траву
И тут Ему (ей Богу!)
Был сон, как наяву.

…Он был в пустынном месте

Прозрачном, как стекло,
И нечто — врозь и вместе —
Вокруг Него текло.

Неведомое чудо —

Безводная вода,
Текущая (откуда?)
Текущая (куда?)

И странное теченье

Остановить не мог
Создавший все творенье
И удивленный Бог…

Ну, как для сей баллады

Мне написать конец?
Ведь навсегда отрады
Лишился наш Творец…

«О том, что мир пугает…»

О том, что мир пугает —
Не стоит говорить…
Свеча горит и тает —
Ведь ей недолго жить.

Пусть под моим дыханьем,

Пока она горит,
Ответным колебаньем
Она мне говорит.

И пусть напоминает

Ее короткий свет,
Что, как свеча сгорает,
Но светом жив поэт.

1939 («В тот год была суровая зима…») [130]

Вадиму

В тот год была суровая зима,
Снег рано выпал и лежал пластами
И непривычные для взора горожан
Сугробы вкруг деревьев вырастали.
Война еще почти не началась,
Но город полон был ее тревоги,
Он весь притих, как зверь перед концом
В предчувствии неумолимой травли.
Я жил тогда на левом берегу
У Люксембурга, где порой ночами
Без нужды бухал грузный пулемет,
Полузамерзших голубей пугая.
Я помню свет от синих фонарей,
И мягкий шаг прохожих запоздалых,
И веянье далеких легких крыл
Мимолетящих ангелов печали…
По вечерам ты приходил ко мне
Озябший, весь покрытый снегом,
И, позабыв земных забот позор,
Мы занимались важными делами,
Важнейшими, важней которых нет,
И недоступными непосвященным,
Свеча светила в комнате моей,
От двух голов отбрасывая тени…
Здесь был приют для нас, питомцев Муз,
Воспитанников нежной Полимнии —
Как ветхий груз мы сбрасывали все,
Что музыкой в душе не отдавалось.
Заветные тетрадки, как сердца,
Мы с наслажденьем острым раскрывали
И анапест сменял хорей и ямб
И дактили сменяли амфибрахий…
Ты помнишь? За окном таилась ночь,
Но свет нездешний был в приюте дружбы…
В тот год была суровая зима
И тайнокрылое касанье Музы…

«И все-таки! А почему не знаю…» [131]