Сочинения

И злость и глупость на позор,

Печатав, выставлять листами,

Молоть языком всякий вздор

И в лавках торговать умами;

И будто ты, увидя раз

Лису иль волка в агнчей коже,

Вмиг от своих сгоняешь глаз,

Хотя б их зрел в каком вельможе.

А наконец, хотя и хан,

Но так ты чудно, странно мыслишь,

Что будто на себе кафтан

Народу подлежащим числишь;

Пиров богатых не даешь,

Убранство, роскошь презираешь,

В чертогах низменных живешь,

Царицу четверней катаешь;

И ходя иногда пешком,

Ты по садам цветы срываешь,

Но злата не соришь мешком;

Торопишься в делах не скоро,

Так шьешь, чтоб после не пороть;

Мнишь, не доходом в доме споро,

А где умеренный расход.

И подлинно, весьма чудесный

Бывал ли где такой султан?

Да Оромаз блюдет небесный

Тебя, гарем, седой диван

И всю твою орду татарску!

Да ангел сам Инсфендармас,

Покрыв главу крылами ханску,

С своих тебя не спустит глаз

И узел укрепит священный

На поясе твоем всегда!

Да ароматом растворенный

Твой огнь не гаснет никогда.

И я дивлюсь и восхищаюсь

Лишь добродетелям твоим,

Как той звезде, что поклоняюсь

И коей подношу здесь гимн!

В хвалу тебе и в присвоенье

Ее красот и всех потреб,

Да имя Хлор твое, правленье

Напишется на деке судеб.

Когда же подлая и даже подкупная,

Прищуря мрачный взор, где зависть или злость

На нас прольет свой яд, - простим им грех,

вздыхая;

Не прейдут, бедные, чрез Ариманов мост.

1802

*

Ареопагу был он громом многократно,

По смерти же его поставили кумир.

Вельможам вместе быть с ним было неприятно:

Не терпит правды мир.

Между 1803 и 1816

Память другу

Плакущие березы воют,

На черну наклоняся тень;

Унылы ветры воздух роют;

Встает туман по всякий день -

Над кем? - Кого сия могила,

Обросши повиликой вкруг,

Под медною доской сокрыла?

Кто тут? Не муз ли, вкуса друг?

Друг мой! - Увы! озлобясь, время

Его спешило в гроб сокрыть,

Что сея он познаний семя

Мнил веки пользой пережить;

Воздвигнув из земли громады

И зодчества блестя челом,

Трудился, чтоб полнощи чады

Искусств покрылися венцом.

Встань, дух поэзьи русской древней,

С кем, вторя, он Добрыню пел,

Меж завтреней и меж обедней,

Взмахнув крыла, в свирель гремел;

И лебедь солнца как при всходе,

Под красный вечер на водах,

Раздавшись кликами в природе,

Вещай, тверди: Тут Л<ьвова> прах.

Довольны ль эхом сим, хариты,

Чтоб персть вам милую найти?

Таланты редки знамениты,

Вокруг пестреют их цветы, -

Облаговоньте ж возлняньем

Сердец вы друга своего,

Изящным, легким дарованьем

Теките, музы! в след его.

Но кто ж моей гитары струны

На нежный будет тон спущать,

Фивейски молньи и перуны

Росой тиисской упоять?

Кто памятник над мной поставит,

Под дубом тот сумрачный свод,

В котором мог меня бы славить,

Играя с громами, Эрот?

Уж нет тебя! уж нет! - Придите

Сюда вы, дружба и любовь!

Печаль и вздохи съедините,

Где скрыт под пеленою Л<ьвов>.

Ах! плачьте, чада, плачьте, други!

Целуй последний раз, краса!

Уж слезы Лизы и супруги

Как пламена горят роса.

1804

[Image023]

Фонарь

Гремит орган на стогне трубный,

Пронзает нощь и тишину;

Очаровательный огнь чудный

Малюет на стене луну.

В ней ходят тени разнородны:

Волшебник мудрый, чудотворный,

Жезла движеньем, уст, очес

То их творит, то истребляет;

Народ толпами поспешает

Смотреть к нему таких чудес.

Явись!

И бысть.

Пещеры обитатель дикий,

Из тьмы ужасной превеликий

Выходит лев.

Стоит, - по гриве лапой кудри

Златые чешет, вьет хвостом;

И рев

И взор его, как в мраке бури,

Как яры молнии, как гром,

Сверкая, по лесам грохочет.

Он рыщет, скачет, пищи хочет

И, меж древес

Озетя агницу смиренну,

Прыгнув, разверз уж челюсть гневну…

Исчезнь! Исчез.

Явись!

И бысть.

Средь гладких океана сткляных,

Зарею утренней румяных,

Спокойных недр

Голубо-сизый, солнцеокой,

Усатый, тучный, рыбий князь,

Осетр,

Из влаги появясь глубокой,

Пернатой лыстью вкруг струясь,

Сквозь водну дверь глядит, гуляет, -

Но тут ужасный зверь всплывает

К нему из бездн:

Стремит в свои вод реки трубы

И как серпы занес уж зубы…

Исчезнь! Исчез.

Явись!

И бысть.

С долины мирныя, зелены

В полудни лебедь, вознесенный

Под облака,

Веселый глас свой ниспускает;

Его долина, роща, холм,

Река

Стократно эхом повторяет, -

Но тут, как быстрый с свистом гром,

На рамена его сребристы

Орел прожорливый, когтистый

Упал с небес.

Клюет, терзает, бьет крылами,

И пух летит, как снег, полями…

Исчезнь! Исчез.

Явись!

И бысть.

Спустилось солнце, - вечер темный

Открыл на небе миллионы

Горящих звезд.

Огнисты, легки метеоры

Слетают блещущим клубком

От мест

Превыспренних - ив мраке взоры,

Как искры, веселят огнем;

Одна на дом тут упадает,

Раздута ветром, зажигает,

И в пламе город весь!

Столбом дым, жупел в воздух вьется,

Пожар, как рдяны волны, льется…

Исчезнь! Исчез.

Явись!

И бысть.

Торговый гость, смотря на счеты,

От жажды к злату и заботы

Хотя дрожит

Товарищей над барышами,

В паи деля товары их;

Но бдит

И ползает над чертежами

Всечасно странствиев морских.

В очках его всезряще око

Уж судно зрит в морях далеко

Сквозь сладких слез;

На нем вздут парус, флаг, дым, пламень

Близ пристани подводный камень…

Исчезнь! Исчез.

Явись!

И бысть.

Оратай нив трудолюбивый,

Богобоязный, терпеливый,

Пролив свой пот,

Ходя под зноем за сохою

И туком угобзя бразды.

Ждет год

От брошенных его рукою

Семян собрать себе плоды.

Златым колосья соком полны,

Уже колеблются, как волны,

И тень небес