Сочинения

Где-то в Швейцарии, в горах, находится заключенный между скалами и окруженный ельником уединенный скит, который так прекрасен, что когда видишь его, не веришь в его реальность, но принимаешь его за нежную и мечтательную фантазию поэта. Как будто выскочив из прелестного стихотворения, стоит там маленький, окруженный садом миролюбивый домик, с крестом перед ним и обвитый тем нежным, милым ароматом благочестия, который не передать словами, его можно только ощутить, увидеть в мечтах, почувствовать и пропеть. Надеюсь, милое маленькое строение стоит по сей день! Я видел его пару лет назад и плачу при мысли, что оно могло исчезнуть. Там живет отшельник. Прекраснее, тоньше и лучше и нельзя жить. И если дом, в котором он живет, подобен картине, то и жизнь, которой он живет, похожа на картину. Он проживает дни безмолвно и вне всякого внешнего влияния. День и ночь в тихом скиту как брат и сестра. Неделя протекает, как тихий, узкий и глубокий ручей, месяцы знают и привечают и любят друг друга, как старые добрые друзья, а год это долгое и короткое сновидение. О, как достойна зависти, как прекрасна, как богата жизнь одинокого мужчины, который отправляет молитвы и каждодневную здоровую работу одинаково прекрасно и спокойно! Когда он просыпается ранним утром, в его ушах звучит святой и радостный концерт, что добровольно устраивают лесные птицы, и первые сладкие солнечные лучи запрыгивают в комнату. Счастливец! Рассудительный шаг — его полное право, и природа окружает его везде, куда бы он ни бросил взгляд. Самый расточительный миллионер кажется нищим в сравнении с обитателем этого уюта и прелести. Здесь каждое движение — мысль, и каждое дело сопровождает величие; но отшельнику не надо ни о чем думать, ибо тот, кому он молится, думает за него. Как из далекой дали таинственно и грациозно приходят королевские сыновья, так приходят сюда, чтобы поцеловать милый день и усыпить его, вечера, а за ними следуют, с покрывалом и звездами и чудесной тьмой, ночи. Как хотел бы я быть отшельником и жить в таком скиту!

Хоровод

Одного человека внезапно, прежде чем другие успели понять, объявили великим и значительным. Кто сделал это первым, этого в толпе уже никто потом не знал наверняка. Жизнь и игра жизни, кажется, основываются на целом ряде горячих и возбуждающих неточностей, и все чувствуют, что благоразумие не достигнет успеха. Но есть и такие, что на удивление довольствуются посредственным, и ничего удивительного в этом, наверное, и нет. Желания и стремления, в конце концов, всегда гармонируют со способностями, и не пройдет и года, как человек почувствует, на что он, в общем и целом, способен. В круге игры находится Одинокая, она плачет. И остальные ведут себя так, будто вовсе этого не замечают, и это считается пристойным. Если я кому-то сожалею, я должен подойти к нему, обнять и посвятить ему жизнь, а этого все-таки немного страшатся. Как же глубоко и как сильно, должно быть, все они ценят и любят себя! Таков закон природы. Любовь играет своеобразную роль на зеленой лужайке жизни. Двое любят друг друга, но не способны друг друга уважать. А вот двое презирают друг друга, но вполне могут ладить друг с другом в повседневном общении. Любовь непостижима и дает богатую пищу для заблуждений. А вот кто-то хотел бы быть могущественным, но по нему уже видно, что у него никогда не будет возможности повелевать и наводить свои порядки. Другой хотел бы быть опекуном и должен опекать. Странная игра жизни! Вокруг порхают белоснежные бабочки: это мысли, удел которых есть порхание, усталость и падение. Воздух полон невыразимой тоски, горяч от отречения. Где-то далеко стоит Отец, и когда кто-то из сынов человеческих направляется к нему пожаловаться, он усмехается и просит вернуться в круг. Если ребенок умирает, он выходит из игры. Но другие играют дальше.

ПОСЛЕСЛОВИЕ ИЗДАТЕЛЯ