Сочинения

И лоза с кистями благородного винограда, полными плодов, цвела близ ее жилища[777]. Так же было и у феакийцев, разве что лозы цвели более пышно, поскольку, я полагаю, были возделаны <113b> с искусством и выглядели менее прельстительными и приятными, чем дикорастущие. Видя всю эту роскошь и богатство, мир и покой, окружавшие те острова, кто смог бы устоять? Особенно если речь идет о человеке, подъявшем столькие труды и опасности и ожидавшем, что претерпит еще худшее, особенно в море и в собственном доме, ибо там он сразился один <113c> с сотней юношей, бывших в расцвете сил — совершил то, чего не случалось с ним даже на троянской земле. Если бы кто-нибудь в шутку спросил у Одиссея что-нибудь наподобие: "Почему, о мудрейший оратор и полководец, или как тебя следует назвать, ты понес столько трудов, в то время как мог бы быть богат и счастлив и, возможно, даже бессмертен (если можно верить обещаниям Калипсо)? Но ты выбрал худшее вместо лучшего, опять взвалил на себя тяжкие труды[778] и не пожелал пребыть в Схерии, хотя вполне мог отдохнуть <113d> там от своих скитаний и избавиться от опасностей; но ты решился вести войну в своем собственном доме, совершать подвиги мужества, предпринять второе путешествие, как кажется, ничуть не менее трудное и не более безопасное!" Какой, думаете, он дал бы на это ответ? Разве он не сказал бы, что всегда желал быть с Пенелопой, что все эти состязания и походы он предполагал преподнести ей в качестве веселого рассказа? Потому-то Гомер делает его мать советующей ему запоминать все, что он видел <114a> и слышал, после чего она говорит:

...Помни,
Что я сказала, чтоб все повторить при свиданье супруге[779]

.