Сочинения

Или же верный Силен, кормилец и страж Диониса.

240Я б из обычнейших слов сложил небывалую песню,

Так, чтоб казалась легка, но чтоб всякий потел да пыхтел бы,

Взявшись такую сложить: великую силу и важность

Можно и скромным словам придать расстановкой и связью.

Фавнам, покинувшим лес, поверьте, совсем не пристало

Так изъясняться, как тем, кто вырос на улицах Рима:

То услаждая себя стишком слащавым и звонким,

То громыхая в ушах похабною грязною бранью.

То и другое претит тому, у кого за душою

Званье, и род, и доход; и он в похвале не сойдется

250С тем, кто привычен жевать горох да лузгать орехи.

Долгий слог за кратким вослед называется ямбом:

Быстрая эта стопа, всегда выступая попарно,

Триметра имя дала стиху о шести удареньях.

Из одинаковых стоп состоял он когда-то; но после,

Чтобы весомей и медленней нашего слуха касаться,

Он под отеческий кров величавые принял спондеи,

Кротко для них потеснясь, за собою, однако, оставив

Место второе и место четвертое. Чистые ямбы

Редки у Акция в славных стихах, и у Энния редки

260В триметрах тяжких его, под которыми гнутся подмостки, —

Что ж, тем хуже для них: это знак иль небрежной работы,

Или незнанья основ мастерства, что столь же постыдно.

Правда, не всякий ценитель расслышит нескладную строчку

Даже и это для римских поэтов обидная вольность.

Значит ли это, что я начну писать как попало,

Стану ошибки свои выставлять напоказ беззаботно

Зная, что все мне простят? Упреков, быть может, избегну,

Но не дождусь и похвал. Образцы нам — творения греков:

Ночью и днем листайте вы их неустанной рукою!

270Если же ваши отцы хвалили и ритмы и шутки

Даже у Плавта, — ну что ж, такое в них было терпенье,

Можно даже сказать — их глупость, если мы сами

В силах умом отличить от изящного грубое слово

Или неправильный стих уловить на слух и на ощупь.

Первым творенья свои посвятил трагической музе

Феспис, который возил представленья свои на телеге,

А исполнителям их он суслом вымазывал лица.

Только Эсхил облачил их в плащи, надел на них маски

И научил их ходить ногою, обутой в котурны,

280По невысоким подмосткам, вещая высокие речи.

Дальше черед наступил комедии древней и славной:

Много похвал стяжала она, но, впав в своеволье,

Стала закон преступать, и тогда, по слову закона,

Хор в ней постыдно умолк, утратив право злоречья.

Наши поэты брались за драмы обоего рода

И заслужили по праву почет — особенно там, где

Смело решались они оставить прописи греков

И о себе о самих претексты писать и тогаты.

Думаю даже, что наш язык сравнялся бы славой

290С доблестью наших побед, когда бы латинским поэтам

Их торопливость и лень не мешала отделывать строки.

Вы, о Помпилия кровь, не хвалите стиха, над которым

Много и дней и трудов не потратил напилок поэта,

Десятикратно пройдясь и вылощив гладко под ноготь!

Как-то сказал Демокрит, что талант важнее ученья

И что закрыт Геликон для поэтов со здравым рассудком.

Не оттого ли теперь не хотят ни стричься, ни бриться

Наши певцы, сидят по углам и в баню не ходят,

Словно боясь потерять и званье и славу поэта,

300Ежели голову вверят свою брадобрею Лицину,

Неизлечимую даже и трех Антикир чемерицей?

Ах, для чего я, глупец, по весне очищаюсь от желчи?

Кабы не это, писал бы и я не хуже любого!

Только зачем? Уж лучше мне быть, как камень точильный,

Тот, что совсем не остер, но делает острым железо:

Сам не творя, покажу я, в чем дар, в чем долг стихотворца,

Что ему средства дает, образует его и питает,

Что хорошо, что нет, где верный путь, где неверный.

Мудрость — вот настоящих стихов исток и начало!

310Всякий предмет тебе разъяснят философские книги,

А уяснится предмет — без труда и слова подберутся

Тот, кто понял, в чем долг перед родиной, долг перед другом

В чем состоит любовь к отцу, и обрату, и к гостю

В чем заключается дело судьи, а в чем — полководца

Или мужей, что сидят, управляя, в высоком сенате —

Тот для любого лица подберет подобающий облик.

Далее, я прикажу, чтоб ученый умел подражатель

Жизнь и нравы людей наблюдать для правдивости слога.

Драма, где мысли умны, а нравы очерчены метко,

320Даже если в ней нет изящества, важности, блеска,

Больший имеет успех и держится дольше на сцене,

Нежели та, где одни пустые и звонкие строчки.

Грекам, грекам дались и мысли, и дар красноречья,

Ибо они всегда ценили одну только славу!

Ну, а у нас от ребяческих лет одно лишь в предмете:

Медный асс на сотню частей разделять без остатка!

«Сын Альбина, скажи: какая получится доля,

Если отнять одну от пяти двенадцатых асса?» —

«Треть!» — «Молодец! Не умрешь без гроша! А если прибавить?»

330«…То половина!» — Корысть заползает, как ржавчина, в души:

Можно ли ждать, чтобы в душах таких слагалися песни,

Песни, кедровых достойные масл и ларцов кипарисных?

Или стремится поэт к услаждению, или же к пользе,

Или надеется сразу достичь и того и другого.

Кратко скажи, что хочешь сказать: короткие речи

Легче уловит душа и в памяти крепче удержит,

Но не захочет хранить мелочей, для дела не нужных.

Выдумкой теша народ, выдумывай с истиной сходно

И не старайся, чтоб мы любому поверили вздору,

340И не тащи живых малышей из прожорливых Ламий.