Читаем Сочинения Иосифа Бродского. Том IV полностью

Сочинения Иосифа Бродского. Том IV

С годами мне стало казаться, что радость жизнисделалась для тебя как бы второй натурой.Я даже начал прикидывать, так ли уж безопаснарадость для божества? не вечностью ли божествов итоге расплачивается за радостьжизни? Ты только отмахивался. Но никто,никто, мой Вертумн, так не радовался прозрачнойструе, кирпичу базилики, иглам пиний,цепкости почерка. Больше, чем мы! Гораздобольше. Мне даже казалось, будто ты заразилсянашей всеядностью. Действительно: вид с балконана просторную площадь, дребезг колоколов,обтекаемость рыбы, рваное колоратуровидимой только в профиль птицы,перерастающие в овацию аплодисменты лавра,шелест банкнот — оценить могут только те,кто помнит, что завтра, в лучшем случае — послезавтравсе это кончится. Возможно, как раз у нихбессмертные учатся радости, способности улыбаться.(Ведь бессмертным чужды подобные опасенья.)В этом смысле тебе от нашего брата польза.

X

Никто никогда не знал, как ты проводишь ночи.Это не так уж странно, если учесть твоепроисхождение. Как-то за полночь, в центре мира,я встретил тебя в компании тусклых звезд,и ты подмигнул мне. Скрытность? Но космос вовсене скрытность. Наоборот: в космосе видно всеневооруженным глазом, и спят там без одеяла.Накал нормальной звезды таков,что, охлаждаясь, горазд породить алфавит,растительность, форму времени; просто — нас,с нашим прошлым, будущим, настоящими так далее. Мы — всего лишьградусники, братья и сестры льда,а не Бетельгейзе. Ты сделан был из теплаи оттого — повсеместен. Трудно себе представитьтебя в какой-то отдельной, даже блестящей, точке.Отсюда — твоя незримость. Боги не оставляютпятен на простыне, не говоря — потомства,довольствуясь рукотворным сходствомв каменной нише или в конце аллеи,будучи счастливы в меньшинстве.