Сочинения русского периода. Стихотворения и поэмы. Том 1

Кто ослепил меня! Кто, злой, направил стре-
лы в мои глаза – возлюбленные дня? День холил
их, когда горели смело, и низводил на ложе из
огня.
Кто ослепил меня!?. Подточенной лавиной
сорвалась тьма густая на меня, и взвился вихрь,
и дрогнула земля, мешая голос птичий и зве-
риный.

110

21

Я разве не любил восходы и закаты? не
мой – чужой им улыбался рот? не мне мгно-
венья жизни были святы, точа медвяный веч-
но-крепкий мед?
И разве я, когда стрелой пропела мгно-
венная вечерняя заря, взор беспокойный уводил
несмело под свет земного в окнах янтаря?
И разве я, оставив жизни дело, искал следы
чужих ненужных ног?
И не мое ли это было тело, которого я обуз-
дать не мог?

111

22

Как рукопись, попавшая в огонь – истлела
медленно – остался пепел только...
Скажи, душа – ретивый верный конь, слез
на земле о мне печальном сколько?
Омыли тело теплою водой (не все равно,
как тлеть в подземной влаге!); в болезни высохло,
как старый лист весной, как лист зажегкшей
в сырости бумаги.
Свечу зажгли, толста, желта свеча,
псалмы читают мудрого Давида (но нету
слуха больше у меня)... и залубилась к сводам па-
нихида.

112

23

Кто говорил во сне больному сердцу?
Там струи дождь струнами натянул. Мне
бледный постник, как единоверцу, чудесной
песней к слуху доплеснул.
Я видел: он прозрачными перстами чуть
трогал струны арфы дождевой. Я никогда еще
между людями не слышал песни сладостной такой.
Потом, припавши бледным лбом к постели,
внимательно в лицо мое смотрел, пока кусты в окне
зашелестели.

Он мне сказать о чем-то не успел.

113

24

«Ты грядущие ночи и дни – не поймешь, как тебе ни
пророчь.
«Но взгляни в свое сердце, взгляни, в эту тихую-тихую ночь.
«Не в себе ли опять ты найдешь тайный свет, что лу-
чистее дня, и, как полная, спелая рожь, заколышится
нива твоя?
«И скажи, не настанет ли час: светом внутрен-
ним глаз ослеплен, не найдет запрещенного глаз,
не поймет мимолетного он?»

СВЕТ

114

1

Язык молчит и рот немой закрыт – благода-
рит мой дух склоненным взором.
Дней вереница около шумит, спешит за
ней – ночей в движеньи скором.
Как жемчуг всех окрасок и тонов, просыпаны
в ночах моих усталых –
от голубых пространств и облаков до пастбищ
ласковых и взоров этих малых.
От четкости созвездий и луны и до стреми-
тельно несущихся потоков, когда с небес, с небес шумят
они и наполняют чрево звучных стоков.

115

2