Сочинения. Том 2

В основе учения Платона об устройстве природы человека лежит представление о трехчастной природе его души. Главная функция высшей, разумной части души — интеллект и управление произвольными движениями человеческого тела, сходными с движениями интеллекта и влияющими на сохранение порядка элементов, принципов закономерности их движения и, как следствие, на сохранение здоровья. Свойством разумной части души является ее бессмертие, соответственно, состояние физической смерти человека описывается через разъединение бессмертной части души и тела, завершающееся смертью, которая дефинитивно понимается как агония, отделение высшей, бессмертной части души от плоти. Гален, вслед за Платоном, утверждает, «что разум находится в головном мозге, оттуда он управляет нервами и движениями, а также пятью чувствами. Желательная часть души расположена в печени и отвечает за кровь, вены, а также обладает способностью различать вещества, которые необходимы для питания тела. Страстное начало, находящееся в сердце, следит за артериями, естественной температурой, пульсацией [крови], а также за животной частью души» (Фр. комм. к 76е7-77с5). Идея Платона о трехчастной природе человеческой души оказалась исключительно плодотворной для развития медицины. Закрепившееся в историографии именование ее частей «животной» и «растительной» (в качестве синонимов терминам «страстная» и «желательная») глубоко не случайно. Платон указывает (а Гален в своем комментарии подчеркивает это утверждение) на единство творения живого: животные и растения обладают соответствующими низшими частями души, которые великий философ считает смертными. Животные обладают двумя — страстной и желательной — частями души, а растения — только одной, низшей («желательной») ее частью. Наличие двух частей души объясняет их сходство с человеком: вещество их структуры устроено из тех же первоэлементов и является одушевленным. Таким образом, в системе Платона решается задача демаркации того, что в современной науке называется органическими и неорганическими структурами. Это подтверждается и эмпирически: весь материальный мир состоит из одних и тех же первоэлементов, но человек не может употреблять в пищу[254], например, фрагменты вулканической лавы или песка, а мясо животных и растения — может. Решение этого вопроса становится возможным в рамках теории Платона, который наделяет животных и растения низшими частями души, которые определяют возможность использования сходных веществ для питания тканей человеческого тела. Комментируя Платона, Гален отмечает, что его предшественник «указывал, что желательная способность души в одинаковой степени присуща всем живым существам и растениям» (Фр. комм. к 76е7-77с5).

Представление о единстве творения и функционирования всех живых организмов, характерное для системы Платона, существенно для истории медицины. Эти идеи впоследствии определили взгляды Галена на взаимоотношения духовного и телесного в контексте понимания их единства в здоровье и болезни. Идеал такого единства — гармония и равновесие физического состояния тела (изменяемого по своей природе и в конечном счете смертного) и души, имеющей в своей высшей части бессмертную, нематериальную природу. Единство духовного и телесного не может быть формальным, оно должно иметь субстанциональный, сущностный характер, на что указал в своем комментарии Гален: «Остается лишь указать тех, кто считает, что наша душа имеет одну сущность, вмещающую в себя три [потенциальные] способности — разумную, страстную (θῡµοειδής) и желательную (ἐπιθῡµητικόν)… При этом было бы разумным утверждать, что три части души на самом деле являются одной сущностью. …Платон указывает на отличие разумной души от бессознательных [душевных проявлений], таким образом, разум находится в состоянии борьбы с желательной и страстной частями души. Кроме того, иногда разумная часть души прибегает к помощи страстной, чтобы противостоять желательной способности… Платон только указывает на данные виды души, но при этом не говорит о них как о единой сущности. Даже если это и так и сущности души различны, то при этом они все равно присутствуют во внутренних органах, поэтому любому из нас можно считать, что у нас не три души, а три свойства [одной души]» (Фр. комм. к 76е7-77с5).