Сочинения. Том I. Трактат «Личность и проступки». Пьесы. Статьи о театре

Для нас же эта проблема предстает в прямо противоположном значении: сознание, соединенное с бытованием и действием конкретного человека-личности, не только не поглощает и не заслоняет этого бытия и этой динамической действительности, но раскрывает их «до глубин», а через это именно раскрывает и человека в его своеобразной обособленности и неповторимой конкретности. На подобном выявлении основана рефлективная функция сознания.

Можно сказать, что благодаря этой функции человек вроде бы существует по направлению «внутрь», но и одновременно существует в полном объеме своей мыслительной (разумной!) сути. Это бытование «внутрь» осуществляется как бы вместе с переживанием, отчасти с ним отождествляясь. В нашем понимании, переживание не представляет собой никакого рефлекса, который бы проявлялся на поверхности бытования и действия человека. Более того, переживание есть тот присущий актуализации человеческого субъекта вид, которым человек обязан именно сознанию.

Благодаря ему реально и, можно сказать, объективно заключенная в человеке как бытии энергия (энергия, состоящая из многообразной и дифференцированно богатой потенциальности) реально и объективно актуализируется (о чем специально будет сказано в следующих разделах). Необходимо, однако, заметить, что актуализируется она в разрезе, свойственном человеку как субъектной личности. Более того, актуализируясь таким образом, энергия обретает в переживании свою как бы субъектную и своеобразную отделку²¹. В дальнейшем станет ясно, что не всякая энергия человеческой потенциальности находит свое адекватное соответствие.

Опытное выражение духовности человека

Сознание, пока оно только отражает, пока является отпечатком, сохраняет еще некую объектную дистанцию относительно собственного «я», но зато когда оно становится основой переживания, когда оно утверждает [konstytuuje] это переживание благодаря своей рефлексивности и преодолевает эту дистанцию, оно входит в субъект и уже опытно утверждает его вместе с каждым переживанием. Очевидно, что оно отражает его по-разному и по-разному конституирует: отражает, задерживая благодаря самосознанию свое объектное значение и свою объектную, можно сказать, позицию, зато конституирует в чистой субъектности. Это чрезвычайно важно.

Благодаря той двойной функции, которой обладает сознание, пребывая в границах собственной субъектности, мы не утрачиваем ощущения своего собственного бытия в его реальной объективности. То же, что наши переживания формируются благодаря сознанию, а без него нет человеческого переживания (хотя это и разные проявления жизни, разные актуализации потенциальности человека), по-своему объясняет как содержащееся в аристотелевской концепции и определении человека прилагательное rationale[25], так и в концепции и определении Боэция понятие личности: «Rationalis naturae individua substantia»[26].

Сознание открывает доступ к духовности человека, предлагает нам определенный на нее взгляд. Духовность человека проявляется в сознании и благодаря ему создает в переживании внутренний опыт его бытования и действия. Основы духовности человека, ее своего рода корни находятся за пределами непосредственного опыта (мы постигаем их путем понимания), сама же, однако, духовность имеет свое опытное выражение, проявляя себя в нем. Доказательством тому служит факт тесного, как бы укорененного соединения свойственных человеку переживаний с рефлективной функцией сознания. Человек мысленно переживает себя и все, что в нем происходит, весь свой собственный «мир», ибо по природе своей сознание разумно, интеллектуально. Оно также определяет в человеке природу его переживаний и некий их уровень.

Сознание поступка и переживание поступка в измерении нравственных ценностей

Каким же образом человек переживает себя в поступке? Мы уже знаем, что он сознает себя «действующим», или субъектным, виновником действия. Как следует понимать сознательностное отражение поступка, если этот поступок выходит за пределы субъектной сферы человека, распространяясь на внешний мир, – проблема отдельная.

Но помимо этого человек переживает свой поступок и в границах собственной субъектности, и это переживание (как и всякое иное переживание) обязано сознанию в его рефлективной функции. Человек переживает свой поступок как действие, будучи его субъектным виновником, а само это действие оказывается также и неким глубинным выражением и проявлением того, из чего состоит его собственное «я», того, чем это «я» просто является.

Свое действие человек отчетливо отличает от всего, что в его собственном «я» лишь «делается». Различение actio[27] и passio[28] именно здесь находит свое первичноопытное обоснование. Само по себе различение – дело самосознания, и относится оно к сфере значений сознательностного отражения. Но оно протекает вместе с переживанием: человек переживает свое действие как нечто совсем отличное от того или иного действия, происходящего в нем самом.