Сочинения. В 2-х томах

Меня хоронят, хоронят…
Построчная тля, жуки
Навозные проворонят
Ледоход словесной реки.

Проглазеют моржа златого

В половодном разливе строк,
Где ловец — мужицкое слово
За добычей стремит челнок.

Погребают меня так рано,

Тридцатилетним бородачом,
Засыпают книжным гуано
И Брюсовским сюртуком.

Сгинь, поджарый! Моя одёжа

Пестрядь нив и ржаной атлас!
Разорвалась тучами рожа,
Что пасла, как отары, нас.

Я из ста миллионов первый

Гуртовщик златорогих слов,
Похоронят меня не стервы,
А лопаты глухих веков.

Нестерпим панихидный запах…

Мозг бодает изгородь лба…
На бревенчатых тяжких лапах
Восплясала моя изба.

Осетром ныряет в оконцах

Краснобрюхий лесной закат;
То к серпу на солнечных донцах
Пожаловал молот — брат.

И зажглись словесные клады

По запечным дебрям и мхам…
Стихотворные водопады
Претят бумажным жукам.

Не с того ль из книжных улусов

Тянет прелью и кизяком,
Песнослову грозится Брюсов
Изнасилованным пером.

Но ядрен мой рай и чудесен,

В чаще солнца рассветный гусь,
И бадьею омуты песен
Расплескала поморка-Русь.

335 Из избы вытекают межи,

Из избы вытекают межи,
Русские тракты, Ломоносовы, Ермаки.
Убежать в половецкие вежи
От валдайской ямщицкой тоски.
Журавиная, русская тяга
С Соловков — на узорный Багдад…
В Марсельезе, в напеве «Варяга»
Опадает судьба-виноград.
Забубенно, разгульно и пьяно,
Бровь-стрела, степь да ветер в зрачках; —
Обольщенная Русь, видно рано
Прозвенел над Печорою Бах!
Спозаранка знать внук Коловрата
Аду Негри дарил перстеньком…
Поседела рязанская хата
Под стальным ливерпульским лучом.
Эфиопская черная рожа
Над родимою пущей взошла.
Хмура Волга и степь непогожа,
Где курганы пурга замела.
Где Светланина треплется лента,
Окровавленный плата лоскут…
Грай газетный и щокот конвента
Славословят с оковами кнут.
И в глухом руднике Ломоносов,
Для Европы издевка — Ермак…
В бубенце и в напеве матросов
Погибающий стонет Варяг.

336 Глухомань северного бревенчатого городишка,