Сочинения в 3 томах. Том 1. Люди как боги

- Однако, - сказала Вера, - где-то в звездной области обитает подобный нам высокоразвитый народ галактов, - нового о нем мы не узнали. У этого народа имеются могущественные враги, - и о них мы ничего не знаем. Вся работа по созданию братства звездожителей станет необеспеченной, если не дознаемся, не грозит ли что-либо проектируемому Межзвездному Союзу. И, наоборот, дело может подвинуться вперед, если заручимся помощью галактов. Куда направить корабли на поиск? Откуда галакты прилетали в созвездие Гиады и на Альтаир? Вероятней всего, из Плеяд - ближайшего к Гиадам скопления звезд. Итак, прыжок на Плеяды, где люди еще не бывали, - вот очередное задание.

- Я лечу на «Пожирателе пространства», - закончила Вера. - Эвакуация гостей с Оры и отправка кораблей на Землю возлагается на уважаемого Мартына Юлиановича.

Спыхальский печально усмехнулся в седые усы.

- Я надеялся, что прихватите и меня, старика, в дальний рейс. Придется, видно, доживать век сторожем на планетке.

- Нет, представителем человечества на звездном форпосте. А мы продолжим дальше ваши поиски.

Я спросил Ромеро, когда совещание закончилось:

- Вы с нами, Павел, или на Землю?

Он сухо ответил:

- В древности главным достоинством мужчины считалось умение сражаться с врагами. «Пожиратель пространства» имеет специальное задание - разведать врагов. Я потерял бы к себе уважение, если бы уклонился от возможности показать свою мужскую храбрость!

Мне думается, он мог бы высказать ту же мысль и не столь витиевато.

В ближайшие дни улетели корабли на Арктур, на Альдебаран, на Капеллу, на Фомальгаут, настал черед Веги.

Ночь перед отлетом Фиолы я провел в ее саду под грустным светом искусственной луны. В эту ночь мы больше молчали, чем разговаривали. В молчании было что-то до того лирически-земное, что грусть моя превратилась в печаль. Это была первая ночь с Фиолой, когда она не выспрашивала ни о науке, ни о космосе, ни о социальных наших порядках, ни о звездных кораблях, - интимно-глуповатая ночь, подлинная ночь влюбленных.

Под утро она встала.

- Зажигается солнце, Эли. Мне надо уходить. Мы увидимся в звездном порту.

Вечером на базу звездолетов один за другим подъезжали автобусы и из них выплескивались сияющие столбы вегажителей. Сумрачный нарядный свет озарил базу, так их было много, гостей с Веги. Я пришел с Лусином и стоял в стороне. Многие узнавали меня, махали руками, приветственно вспыхивали глазами. Потом показалась Фиола. Я сделал к ней шаг, и она мигом очутилась около меня.

- Ты обещал приехать, - напомнила она.

- А если не смогу, приедешь ты.

- Желанная и недоступная! - повторил я, когда она уносилась в звездолет.

Мы с Лусином потом долго ходили по Оре.

- Ты биолог, Лусин, - сказал я. - Ты знаешь, что любовь - один из стимулов продолжения рода. Может ли она быть, если нет этого стимула - продолжить род? Если два существа разнородны, потомство у них невозможно… Законна ли их любовь?

Лусин понимал мое состояние больше, чем я ожидал.

- Любовь - продолжение рода, да. Так начиналось. Будет новой. Любовь - единение душ. Высшая связь индивидов.

- Выходит, я случайно попал в пионеры появляющегося чувства - единства родственных душ Вселенной? Мне выпало на долю первому полюбить биологически чуждое существо?

- Да, Эли. Первые шаги. Сегодня - чуждо. Завтра - близко.

- Завтра будет твой ископаемый бог с головой сокола, - сказал я с досадой. - Дальше этого ваша биология не пойдет.

На другой день флотилия из трех звездолетов уходила с ангелами на Гиады. Посадка крылатых на корабли совершалась под крики, хлопанье крыльев и клекот. Знакомые ангелы кидались прощаться, увеличивая беспорядок плачем и причитаниями. А потом в крылатой толпе появился Труб и разыгрался скандал. Труб заметил нас и, расшвыривая сородичей мощными крыльями, ринулся наперерез общему потоку. Он ревел, обращаясь почему-то ко мне одному:

- Эли! Эли! Эли!

Обхватив меня крыльями, он страшно заклекотал:

- Не пойду! Хочу с людьми!

Андре пробовал усовестить разбушевавшегося ангела, но тот надрывался все громче:

- Поеду с людьми! Не хочу к себе!

У Лусина в глазах стояли слезы. Он с нежностью гладил глянцевитые перья Труба.

- Хороший, - шептал он. - Замечательный. Лучше всех.

Я разыскал Спыхальского и объяснил, что происходит.

- Хотите взять ангела с собой? - изумился Спыхальский. - А какого вам черта в ангеле?

- Посмотрите на него, - сказал я. - Это же красавец. Привезти такого на Землю, он же всех потрясет. И он привязался к нам не меньше, чем мы к нему.

Спыхальский вызвал Веру. Она появилась в видеостолбе. Он передал желание Труба и наше и от себя добавил, что ходатайствует о том же.

- Можете взять Труба, - сказала Вера, исчезая.

Я помчался к своим, издали крича, что дело выгорело. У Труба дьявольская сила в крыльях, он так сжал ими, что у меня закружилась голова.

- Я твой раб, - сказал он. - Раб навеки, Эли!

- Ты мой адъютант, - сказал я. - Адъютант - это что-то не ниже друга, что-то близкое, почти братское. На правах друга я попрошу об одном приятельском одолжении.

- Спрашивай и требуй. Я счастлив, могущественный…