В темноте моя рука схватила ее руку. Темнота вдруг придала мне необыкновенную смелость. Сжав эти нежные холодные пальчики, я поднес их к губам и стал быстро и жадно целовать. В то же время я твердил радостным шопотом:
— Кэт, моя милая… Кэт!
Она не рассердилась. Она только слабо отдергивала свою руку и говорила с притворным нетерпением:
— Не надо, не надо… Идите… Ах, какой вы непослушный… Ступайте, вам говорят.
Но когда я, боясь на самом деле ее рассердить, разжал свои пальцы, она вдруг удержала их и спросила:
— Как ваше имя? Вы мне до сих пор не говорили.
— Алексей, — ответил я.
— Алексей? Как это хорошо!.. Алексей… Алексей… Алеша.
Потрясенный этой неожиданной лаской, я стремительно протянул вперед руки, но… они встретили пустоту. Кэт уже не было на балконе.
О, как безумно я ее люблю!