Сочинения в 3 томах. Том 2. Диктатор

Четыре наших водолета - два с осужденными и два охранных - пошли на Кордозу, столицу страны, остальные парами полетели на другие города. Экран показал и столицу, и эти города. Я ожидал, что жители всюду запрутся в домах, чтобы не подставлять голов под то, что обрушится с неба. Но улицы были полны, только детей не вывели, люди на улицах не сновали, бесцельно выглядывая наши близящиеся водолеты, а энергично натягивали над улицами, на площадях, на крышах домов сети и полотнища. Я и вообразить не мог, что за те несколько дней, что прошли от объявления Черного суда о каре преступных водолетчиков, кортезы успеют достать такую уйму сетей, такие массы полотнищ. Столица вся была так покрыта ими, что даже крыши с трудом проглядывали сквозь сети. Я снова толкнул Прищепу.

- Ты знал, как они готовятся к казни водолетчиков?

- Знал, что изо всех складов выгружают полотно. И что рыбакам велено сдавать все сети. Но до вчерашнего вечера натягивания сетей не происходило. Кортезы остереглись заблаговременно показать нам масштаб спасательных действий.

Я обратился к Гамову:

- Может, сменим города, над которыми назначены казни? Пеано успеет передать нашим пилотам приказы о других целях.

Гамов покачал головой.

- Семипалов, мы же заранее объявили города, где совершим казнь. Нечестно отказываться от своих слов.

- Гамов, вы негодуете против верности долгу, воинской чести, но они сильны и в вас, - сказал я с иронией и повернулся к экрану. Гамов промолчал.

Водолеты, направленные к провинциальным городам, почти одновременно освободились от своего трагического груза. Четыре водолета еще кружили над столицей, когда остальные уже выстраивались в обратный путь. Исиро показал, как рушились осужденные на смерть, как тела их подпрыгивали на сетках, как кровь заливала полотнища и мостовые… Уже на следующий день стало известно, что больше четверти сброшенных погибло сразу, а среди уцелевших больше половины стали вечными обитателями сумасшедшего дома.

А мы снова глядели на экран, а на экране показывался то беснующийся океан, то кабины водолетов. Здесь наконец наступило успокоение. Нервное потрясение породило сонливость. Не было ни одного заложника, противостоявшего сонной одури. Исиро снова высвечивал девушку, молившую отца о пощаде. Я упоминал, что она миловидна. Сейчас, откинувшая голову на спинку кресла, полуприкрывшая волосами лицо, она виделась очень красивой - той счастливой красотой, какую дает вызволение от страха смерти.

Водолеты пересекли океан и приблизились к Клуру. Двенадцать вооруженных машин пронеслись над ним, не встретив противодействия. Десять водолетов с заложниками приземлились. Клуры валили на аэродром как на праздник. Из воздушных машин выбирались заложники, их осыпали цветами, подхватывали на руки. Я еще раз увидел ту пышноволосую девушку, ее водрузили на деревянный щит и несли не меньше десятка дико орущих парней. Она смеялась и плакала, размахивала цветами. А затем загудели дюзы наших пустых водолетов, толпа расступилась. Одна за другой машины взмывали. И им махали с земли руками, платками, цветами - как будто удалялись восвояси не враги, совершившие жестокую казнь, а друзья, осчастливившие кратковременным посещением.

- Даже в бреду не вообразил бы такого! - сказал я. - Какое-то массовое безумие, Гамов!

- Возвращение ясномыслия, - сказал он. - Я так надеялся на это, Семипалов! Наступает перелом в войне. Не на полях пока, в душах - это безмерно важней!

- Не преувеличивайте! Клуры - народ, легко поддающийся эмоциям…

- Нет! Эмоциями тоже командует разум. Внутренний, который не всегда можно выразить логическими категориями. Рассудок, примитивный здравый смысл легко высказывается в силлогизмах. Но в каких силлогизмах выразить озарение? В какую формулу уложить ясновидение? Верую в перелом войны, верую, Семипалов!

- Рад за вас, Гамов, - сказал я сдержанно. Я не верил.

12

Перелома в войне не наступило. Клур побушевал и затих. Освобожденные заложники разъехались по домам. Военные водолеты, затаившиеся во время пролета наших машин в Кортезию на своих базах в Клуре, снова маневрировали в воздухе, снова несли охрану границ с Родером. А в Кортезии глубинные разумы с их озарениями и ясновидениями верх не взяли, ее действиями по-прежнему командовал практический рассудок, твердо знавший, что такое выгода и где ее больше. Всей своей гигантской промышленной мощью Кортезия подготавливала новые сражения. Наши бывшие союзники, поторопившиеся нам изменить, раньше всех почуяли изменение военной обстановки.

Джон Вудворт сделал Ядру тревожное сообщение: