Сочинения в 3 томах. Том 2. Диктатор

- Гамов, мы привыкли подчиняться вам, хоть порой это и трудно. Но зачем такая торопливая казнь? Аментола может найти иные пути, кроме предательства своих союзников…

И тени колебаний мы не услышали в голосе Гамова:

- Нам не нужны соглашения с Аментолой по мелким поводам. Мелким, Семипалов, мелким - ежедневно на фронтах безвестно гибнут сотни людей, а чем они хуже этих, осужденных? Но казнь этих потрясет весь мир. Ради спасения безвестных, ежедневно гибнущих, нужна гибель всем известных и сановитых, самых виновных, самых ответственных за войну. Нам нужен мир, только мир, все остальное, как бы оно ни было важно, неудача.

Спорить больше было не о чем. Война - не предмет торга, это понимал не один я. Я посмотрел на Пустовойта. Он имел право возгласить милосердие. Он молчал, ни на кого не глядя. Гамов закрыл заседание.

14

Казнь совершилась на рассвете на плацу городской тюрьмы. Зрелище было слишком тягостным, даже Исиро не захотел передавать его в эфир, лишь объявил о казни и о том, что некоторые из казненных наговорили на пленку свои прощальные слова миру. Только высылку Исиро показал - толпу понурых людей, еще недавно знаменитых деятелей, под крики конвойных усаживали в зарешеченные машины. Там были и женщины, но Жанны Торкин, скрывшейся под псевдонимом Жанны Гармиш, я не увидел, ее казнили. В тот же день улетел и неудачливый эмиссар Аментолы. Я увидел его по стерео, за одну ночь он постарел на десяток лет.

А спустя несколько дней мир облетело известие, что жена Тома Торкина, известная эстрадная певица Радон Торкин, застрелила своего мужа.

Весть о неудаче миссии Торкина опередила его возвращение. Он еще летел через океан, а в Кортезии уже бушевали. Торкина обвинили в дипломатической бездарности и даже в том, что он намеренно сорвал переговоры с нами, так как среди осужденных были его личные соперники. А жених Жанны Ричард Гармиш заявил, что оплакивает смерть своей возлюбленной и горд, что перед смертью она приняла его фамилию.

Полиции и журналистам Радон Торкин объяснила, что муж не сделал ничего, что бы могло спасти ее дочь, и потому больше не заслуживал жизни. И еще сказала эта решительная особа, что в гибели ее дочери президент Аментола виноват больше ее мужа. И потому, если ее оставят на свободе, она прикончит и Аментолу. Многие газеты выступили в ее защиту - не в части угроз Аментоле, а как страдающей матери. Появился комитет, требующий ее судебного оправдания.

Все это доложил нам Прищепа.

- В общем, шум, - задумчиво сказал Гамов.

- Огромный! Передачи из лагерей военнопленных уже смотрели миллионы кортезов. Не меньше трети населения Кортезии усаживается перед стереовизорами, когда Исиро объявляет выход в эфир военнопленных.

Прищепа вдруг засмеялся.

- Я забыл сказать, что Торкин соответствует кругу политических преступников, за смерть которых Черный суд обещал награду в сто тысяч диданов. Журналисты поинтересовались у Радон, не желает ли она затребовать гонорар за убийство - сумма все же побольше ее артистических гонораров. Она ответила, что не думала об этом, но если истребует черный гонорар, то это будет самым ценным подарком от мужа за всю их супружескую жизнь. Две адвокатские конторы предложили услуги для переговоров с Акционерной компанией Террора. Теперь о поездке первой делегации женщин Кортезии в лагеря военнопленных. Бар поставил условие - раньше продукты, потом делегации. Продукты для пленных уже пришли. На этой неделе и женщины прибудут в Адан. Готовьте пламенную речь, диктатор.

- За речью дело не станет, - сказал Гамов и, помолчав, добавил: - Возможно, я излишне много надежд возлагаю на этих женщин, но поскорей бы покончить с войной…

Если бы Гамов не признался в так несвойственных для него сомнениях, я и не подумал бы идти на встречу с делегатками Администрации Помощи. Скажу о ней несколько слов. Она не только была создана поразительно быстро, но и в считанные дни свезла в порты массу продовольствия, Аментола не осмелился запретить помощь своим пленным воинам, хотя в Сенате признал грабежом колоссальные изъятия из продовольствия, которые планирует Бар, на что со скамей оппозиции ему возразили: в войне бывают потери и покрупней, чем часть посылок: даже если одна десятая дойдет до голодающих парней, то и на это надо соглашаться, ибо без этой десятой они наверняка погибнут.

Чтобы самому увидеть, как могут действовать на кортезов передачи Исиро из лагерей военнопленных, я всю ночь просидел перед стереовизором. Стереосеансы стали частью не только психологической, но и экономической борьбы: многие кортезы пренебрегали даже службой, если появлялась надежда увидеть среди пленных сына, мужа или брата. Я посмотрел три северных лагеря, из самых режимных: бревенчатые бараки, длинные столы, исхудавшие, ослабевшие люди, мало похожие на тех бравых солдат и офицеров, что еще недавно сдавались нам в плен, жадно хлебали варево. Один за другим пленные возникали на экране и что-нибудь - в пределах одной минуты, дабы высказалось побольше людей - говорили в эфир, надеясь, что их в эту минуту видят близкие.