Сочинения в четырех томах. Том 3

— Иногда мне кажется, что вы — человек крайне умный, и со временем из вас может получиться неплохой жокей, — сказал я и, прежде чем он успел напыжиться от гордости, добавил: — а иногда, например сегодня, вы ведете себя настолько глупо и проявляете так мало здравого смысла, столь необходимого жокею, что ваше честолюбие выглядит просто смешным.

Мускулы его худенького тельца напряглись, глаза засверкали. Слушал он меня очень внимательно, и я не преминул этим воспользоваться.

— Лошадей в наших конюшнях держат для того, чтобы они побеждали на скачках. Лошади никогда не придут первыми, если нарушить им режим тренировки. Если вам велят проезжать Резвое Копыто без бросков, а вы скачете на нем галопом, превышая его возможности, вы утомляете лошадь, а значит, время на ее тренировку увеличивается. Вы не победите ни в одних скачках, если лошади окажутся неподготовленными, а значит, тренировать лошадей с учетом их сил — в ваших интересах. Таким образом, непослушание тренеру — это глупость. Вы меня поняли?

Черные глаза Алессандро стали еще чернее и утонули в глазных впадинах. Он не ответил.

— А теперь — о вашей навязчивой идее насчет Архангела. Я позволю вам проездить его на Пустоши лишь после того, как буду полностью уверен в ваших способностях, особенно, в вашей способности относиться к лошадям с полной ответственностью. Доверю я вам Архангела или нет, зависит больше от вас, чем от меня. Но учтите, я оказываю вам любезность, позволяя участвовать в пробегах на скорость, пусть и не на самых известных рысаках. По крайней мере, я даю вам шанс проверить себя и потягаться с профессионалами. Вы должны знать свои силы, чтобы не ударить в грязь лицом на призовых скачках в Ньюбери или Кемптоне.

Алессандро не отрывал от меня взгляда.

— Что же касается Индиго, — резко продолжил я, едва сдерживая свой гнев, — может быть, старик и был для вас бесполезен, но если вы станете причиной гибели других лошадей, это означает, что на них вы уже никогда не сможете побеждать.

Он с большим трудом открыл рот.

— Я не был причиной… гибели Индиго.

Я вынул из кармана жестянку и протянул ему. Он медленно снял крышку, поджал губы и прочитал записку.

— Я не хотел… Я не просил его убивать Индиго. — Самодовольная улыбка исчезла. Алессандро все еще держался вызывающе, но уже начал оправдываться. — Отец очень обозлился, когда узнал, что Движение сбросил меня с седла.

— Значит, вы просили, чтобы он убил Движение?

— Нет, не просил, — страстно заявил он. — Вы же сами сказали: какой смысл убивать скакуна, если на нем можно взять приз?

— Но убить старого беззащитного Индиго только потому, что вы свалились с лошади, на которой сами настояли…

Впервые он опустил глаза и уставился на ковер. Пожалуй, где-то в глубине души он не был горд своим поведением.

— Вы ему не сказали, — угадал я. — Вы не сказали, что сами настояли на том, чтобы вам дали Движение.

— Мне приказала мисс Крэйг, — упрямо ответил он.

— Только не тогда, когда он вас сбросил.

Алессандро посмотрел на меня, и я готов был поклясться, что вид у него просто несчастный.

— Я не говорил отцу, что вылетел из седла.

— А кто ему сказал?

— Карло. Шофер.

— Вы могли объяснить, что я не хотел причинять вам вреда.

Несчастное выражение на его лице превратилось в отчаянное.

— Вы видели моего отца, — сказал он. — Иногда ему ничего нельзя объяснить, в особенности когда он сердится. Он сделает для меня все, что я попрошу, но что-то ему объяснить я не могу.

Алессандро ушел, а я остался сидеть, не зная, что подумать.

Он не мог объясниться со своим отцом.

Энсо сделает для Алессандро все, что тот попросит… сметет на его пути любые препятствия, невзирая на трудности, и не остановится, пока Алессандро не пресытится, но поговорить по душам они не в состоянии.

А я… я лгал, изворачивался и шел по лезвию бритвы, чтобы спасти скаковые конюшни моего отца. Но поговорить в ним? Нет, этого я тоже не мог.

Глава 8

— Вы знаете, — небрежно сказала Маргарет, поднимая взгляд от пишущей машинки, — что Алессандро живет в придорожной гостинице «Фор-бэри Инн»?

— Нет, не знаю, — ответил я. — Но это неудивительно, если учесть, что он приезжает к нам на «мерседесе» с личным шофером.

— Он живет один в двух комнатах, не считая ванной, и кушает меньше птички.

— Откуда вам это известно?

— Вчера к Сузи в гости пришла школьная подруга, а она дочь регистраторши в «Форбэри Инн».

— Известны еще какие-нибудь интимные подробности?

Она улыбнулась.

— Алессандро каждое утро надевает костюм для верховой езды, куда-то уезжает на своей машине. А когда возвращается, то сразу же принимает ванну с очень приятным запахом.

— Сколько лет дочери регистраторши?

— Семь.

— Маленький сыщик.

— Все дети очень наблюдательны… А еще она сказала, что Алессандро не желает ни с кем разговаривать, кроме своего шофера, и говорят они на каком-то смешном языке…

— Итальянском, — пробормотал я.

— …и что его никто не любит, потому что он очень груб, но шофера любят еще меньше, потому что он еще грубее.

Я задумался.