Сочинения в двух томах

Так слово в слово и она, по всем членам политического корпуса, из людей, не из камней состоящего, тайно разлившись, делает его твердым, мпрпым п благополучным.

Если, например, какая-то фамилия, плп город, или государство по сей модели основано и учреждено, в то время бывает оно раем, небом, домом божипм п прочее.

А если один какой-то человек созпждет йо нему житие свое, в то время бывает в нем страх божий, святыня, благочестие и прочее. II как в теле человеческом один ум, однако разно по рассуждению разных частей действует, так и в помяпутых сожительствах, сею премудростию связанных, бог чрез различные члены различные в пользу общую производит действа.

Она во всех наших всякого рода делах и речах душа, польза и краса, а без нее все мертво и гнусно. Родимся мы все без нес, однако для нее. Кто к ней природное и охотнее, тот благороднее и острее, а чем большее кто с нею имеет участие, тем действительпейшее, но не понятое внутри чувствует блаженство пли удовольствие. От нее одной зависит особенный в созидании рода человеческого промысл. Она-то есть прекраснейшее лицо божие, которым он со временем, напечатуясь на душе нашей, делает нас из диких и безобразных монстров, или уродов, человеками, то есть зверьками, к содружеству и к помянутым сожительствам годными, незлобивыми, воздержными, великодушными и справедливыми.

А если уже она вселилась в сердечные человеческие склонности, в то время точно есть то же самое, что в движении часовой машины темпо (tempo), то есть правильность и верность. II тогда-то бывает в душе непорочность н чистосердечие, как бы райский некий дух и вкус, пленяющий к дружелюбию.

Она различит нас от зверей милосердием и справедливостью, а от скотов — воздержанием и разумом; и не иное что есть, как блаженнейшее лицо божие, тайно на сердце написанное, сила и правило всех наших движений и дел. В то время сердце наше делается чистым источником благодеяний, несказанно душу веселящих; и тогда-то мы бываем истинными по душе п по телу человеками, подобны годным для строения четвероугольным камням, с каковых живой божий дом составляется, в котором он особливою царствует мплостпю.

Трудно неоцененное спе сокровпще проникнуть и приметпть, а для одного сего любить и искать ее нелегко[157].

Но сколь она снаружи неказиста и презренна, столь впутри важна и великолепна, похожа на маленькое, например, смоквинпое зерно, в котором целое дерево с плодами и листом закрылось, пли на маленький простой камушек, в котором ужасный пожар затаился. Для ока- залостп намечалп ее всегда признаками, и она, будто какой-то принц, имела свои портреты, печати и узлы, разные в разных веках и народах. Ее то был узел, например, змий, повешенный на колу пред иудеями.

Ее герб— голубь с масличного во устах ветвпю. Являлась она в образе льва и агнца, а царский жезл был ее ж предметом и прочее.

Таилась она и под священными у них обрядами, например под еденпем пасхи, под обрезанием и прочее.

Закрывалась она, будто под разновидным маскарадом, и под гражданскими историями, например под повестью о Исаве и Иакове, о Сауле и Давиде[158] и проч., и одним тайным своим присутствием сделала те книги мудрыми. А в последовавшие уже времена показалась она в образе мужском, сделавшись богочеловеком.

Каковым же способом божпя спя премудрость родилась от отца без матери и от девы без отца, как-то она воскресла и опять к своему отцу вознеслась и прочее, — пожалуй, не любопытствуй. Имеются и в сей так, как в прочих науках, праздные тонкости, в которых одних может себе запять место та недействительная вера, которую называют умозрительною. Поступай и здесь так, как на опере, и довольствуйся тем, что глазам твоим представляется, а за шпрмы и за хребет театра не заглядывай. Сделана спя занавесь нарочно для худородных и склонных к любопытству сердец, потому что подлость, чем в ближайшее знакомство входит, тем пуще к великим делам и персонам учтивость свою теряет.

На что тебе спрашивать, например, о воскресении мертвых, если и самый дар воскрешать мочь ничего не пользует бездельной душе — ни воскрешающей, нп воскрешаемой? От таковых-то любопытнпков породплпсь расколы, суеверия и прочие язвы, которыми вся Европа беспокоится. Важнейшее дело божпе есть: одну беспутную душу оживотворить духом своих заповедей, нежели из небытия произвести новый земной шар, населенный беззаконни- ками.

Не тот верен государю, кто в тайности его вникнуть старается, но кто волю его усердно исполняет.

Вечная спя премудрость божпя во всех веках и народах неумолкно продолжает речь свою, и она не иное что есть, как повсеместного естества божиего невидимое лицо п живое слово, тайно ко всем нам внутрь гремящее. Но не хотим слушать советов ее, одни за лишением слуха, а самая большая часть — по несчастному упрямству, от худого зависящему воспитания.

Прислушивались к нетленному сему гласу премудрые люди, называемые у иудеев пророками, и со глубочайшим опасением повелеваемое исполняли.