Сочинения в двух томах

Вот волки арапские, о которых Софония[220]: «Князья его в нем, как львы рыкающие. Судьи его, как волки арапские, не оставляющие на утро». Проклятая прожорливость? Ночью все–на–все пожирают, не оставляя для утра, для прекраснейшего утра, что у Исаии: «Положи меня утром, утро…» Убиваете вы внутреннего вашего небесного человека мечом мыслей ваших, не признающих его среди тьмы вашей, рассуждая, что одна тленная тьма составляет существа вашего исту. Знайте ж, волки арапские, что я вам пророк, п сбудется страшное сие па вас: Воззрят на него его же прободавшие, и заплачут о нем плаканием, как о возлюбленном, и поболят о нем болезнью, как о первенце». И спе: «Будет жпзнь твоя впсеть перед очами твоими, и убоишься в дни и в ночи, и не будешь верить житию твоему: утром говоришь, когда будет вечер, и вечером говоришь, когда будет утро? От страха сердца твоего, которым убоишься, п от видений очей твоих, которыми узришь…»

Но всему сему причину бедствию там же у Софонпя слышь: «О светлый и избавленный город голубиный! Не услышав голоса, ни приняв наказания, на господа не уповай и к богу своему не приближайся». Потом уже говорит: «Пророки его ветроносцы, мужи прозорливые, священники его сквернят святое и не чувствуют в законе…» Да где ж было им слышать голос божий? В том же то все и разорение, что не знали того, что там же следует: «Господь же праведен посреди его…» Вот куда след! Наговорил, друзья мои, и я несколько зверей и скотов, неугодных богу, ради худой жвачки их.

Антон. Как жванпе, так раздвоенное копыто единственно касается к нашему наставлению. Павел, толкуя сии слова: «Да не заградишь уст волу молотящему». «Не думаете ли, — говорит, — что богу здесь речь о волах? Он тебя, друг мой, наставляет, тебя самого к познанию истины, оставив твоих волов для писателей экономических и физических. Что пользы тебе [быть] знатоком в волах, а слепым быть в познании себя самого? Двойное жвание вкушает истину господню, а раздвоенное копыто ей же последует». «Куда идем, — Петр отвечает, —и к кому? Слова жизни вечной имеешь». Раздвоить копыто есть то раздвоить ногу свою и путь свой с Давидом: «Стопы мои направь по слову твоему». Слушай Мпхея: «Воз- вестится тебе, человек, что добро?» Вот тебе истина! Уже вкушаешь ее. Чего ж, кроме сего, господь ищет от тебя? Вот: «Разве что творить суд, и любить милость, и готовым быть, и ходить с господом богом твопм». Начинаешь ли познавать истину? Люби же ее п поступай по ней. А без сего не годишься в ее посвящение. Доселе бродил ты твоим путем, ведущим в ров страстей, а теперь, узнав путь истины, признайся с Давидом: «Пути мои исповедал и услышал меня».

Для нового путп новые погп ищи. Одна то нога твоя и та же будет в одном только ступанпп, будто в копыте, порозишнь ее. Отлпчи шествие бога, твоего царя. Поднимайся от подлых нпзкостей на горы правды и царствия его, поколь совершит ноги твои, как оленьи, пока скажешь: «Нога моя стоит на правоте». А не се ж ли то значит быть волом–молотнпком? Вол топчет снопы, трет солому, вытрушивает зерно.

Ты, идя путем господним, то же самое делаешь. Все тление человеческое что такое есть, если не солома и полова?.. «Всяка плоть — сено», «как прах половный», — вопиет Исайя. В сем сене и половном прахе ищешь и находишь слово бога твоего, семя слова и царствия его бесконечного. Обойди все языческое. К тебе-то речь Михеина: «Не разумели помышления господнего и не домыслились совета его, когда собрал их как снопы гуменные. Восстань и измолоти их, дочь Сиона».

В то время ты и овцою делаешься, говоря с Давидом: «Незлобою моею ходил», «господь пасет меня…» Потому что уже твои ноги не на зло текут. И о таковых-то волах и овцах Исайя пророчит: «Не найдет там страх. Будет из кустов и из терния в паству овцам и в попрание волу». Бываешь и козою: «Беги, брат мой, и уподобись серне или юнцу оленей на горы Ароматов». Ах, сколь прекрасные ноги сии, на горах благовествующие мир! «Окрылатеют, как орлы, пойдут и не взалчут, потекут и не утрудятся, возрастут от силы в силу, пока сбудется над головою их следующее: «Познают люди мои имя мое в тот день, ибо я есть сам, говорящий: тут я есть». В тот день воспоют песнь сию в земле иудейской, говоря: се град крепок! II спасение нам положит стену и ограждение. Отверзите врата, да войдут люди, хранящие правду и хранящие истину, приемлющие истину и хранящие мир. И на тебя надеждой надеявшись, господь вовек, бог великий, вечный, который, смирив, низвел живущих в высоких, города крепкие разорив и обнизпв их даже до земли, и попрут их ноги кротких и смиренных. Путь благочестивых прав был; и приготовлен путь благочестивых, ибо путь господен — суд». Вот и Амос: «В тот день восстановлю скинию Давидову падшую, постигнет жатва, собирание винограда, и созреют гроздья в сеятву, и искапают горы сладость… Возвращу плен людей мопх Израиля…» «И насажу их на земле их, и не исторгнутся к тому от земли своей, которую дал им», — говорит господь.