Сочинения в двух томах

Я знаю, отчего у этих берегов
Раздумье тайное объемлет дух пловцов:
Там нимфа грустная с распущенной косою,
Полузакрытая певучей осокою,
Порою песнь поет про шелк своих власов,
Лазурь заплаканных очей, жемчуг зубов
И сердце, полное любви неразделенной.
Проедет ли челнок — пловец обвороженный,
Ее заслушавшись, перестает грести;
Замолкнет ли она — но долго на пути
Ему всё чудятся напевы над водою
И нимфа в камышах, с распущенной косою.

1841

ГОРЫ

Люблю я горные вершины.
Среди небесной пустоты
Горят их странные руины,
Как недоконченны мечты
И думы Зодчего природы.
Там недосозданные своды,
Там великана голова
И неизваянное тело,
Там пасть разинутая льва,
Там профиль девы онемелый...

1841

ДИОНЕЯ

Право, завидно смотреть нам, как любит тебя Дионея.
Если ты в цирке на бой гладиаторов смотришь, иль внемлешь
Мудрым урокам в лицее, иль учишься мчаться на конях, —
Плачет, ни слова не скажет! Когда же в пыли ты вернешься, —
Вдруг оживет, и соскочит, и кинется с воплем,
Крепче, чем плющ вкруг колонны, тебя обвивает руками;
Слезы на длинных ресницах, в устах поцелуй и улыбка.

1840

НА ПАМЯТНИКЕ

Он рано уж умел перебирать искусно
Свирели скважины; то весело, то грустно
Звучала трель его; он пел про плеск ручья,
Помоной щедрою убранные поля,
Про ласки юных дев, и сумрачные гроты,
И возраста любви тревожные заботы.

<1841>

«ДИТЯ МОЕ, УЖ НЕТ БЛАГОСЛОВЕННЫХ ДНЕЙ...»

Дитя мое, уж нет благословенных дней,
Поры душистых лип, сирени и лилей;
Не свищут соловьи, и иволги не слышно...
Уж полно! не плести тебе гирлянды пышной
И незабудками головки не венчать;
По утренней росе уж зорек не встречать,
И поздно вечером уже не любоваться,
Как легкие пары над озером клубятся
И звезды смотрятся сквозь них в его стекле.
Не вереск, не цветы пестреют по скале,
А мох в расселинах пушится ранним снегом.
А ты, мой друг, всё та ж: резва, мила... Люблю,
Как, разгоревшися и утомившись бегом,
Ты, вея холодом, врываешься в мою
Глухую хижину, стряхаешь кудри снежны,
Хохочешь и меня целуешь звонко, нежно!

1841

«ПУСТЬ ПОЛУДИКИЕ СКИФЫ, С ГЛАЗАМИ, НАЛИТЫМИ КРОВЬЮ...»

Пусть полудикие скифы, с глазами, налитыми кровью,
Бьются, безумные, кубками пьяного пира, —
Други! оставимте им, дикарям кровожадным, обычай
Сладкие Вакховы вина румянить пирующих кровью...
Бранные копья средь кубков и факелов пира!..
Где мы, скажите?.. Какое безумство: веселье — и битва!
Полноте спорить! умолкните, други! вражду утопите
В чашах, у коих, чем более пьете, всё глубже и глубже
Кажется звонкое дно. Возлежите и пейте смиренно,
На руку мудрые головы важно и тяжко уставив.

1841

ЧЕРЕП