Не может быть! не может быть!Она жива!.. сейчас проснется...Смотрите: хочет говорить,Откроет глазки, улыбнется,Меня увидит, обойметИ, вдруг поняв, что плач мой значит,Ласкаясь, нежно мне шепнет:«Какой смешной! о чем он плачет!..»Но нет!.. лежит... тиха, нема,Недвижна...23 апреля 1866
«ВОТ УЖ И ГРОБ!.. И ОНА...»
Вот уж и гроб!.. и онаТихо лежит меж цветов...Что же за призраки вкругВ белых одеждах стоят?Светлых ли грез ее рой,Светлых мечтаний, надежд, —Спутницы жизни ее?Те, с кем она по часамТихие речи вела,Что провожали ееВсюду — в полях и лесах?..Смолкли и плачут они,Тихо обнявшись вокругБедной подруги своей...Плачут — она ж и теперьИм улыбается... Да!Да, улыбается им...О, беспощадная смерть!1867
ИЗ СТРАНСТВОВАНИЙ
НА БЕРЕГАХ НОРМАНДИИ
Больное, тихое дитяСидит на береге, следяБольшими, умными глазамиЗа золотыми облаками...Вкруг берег пуст — скала, песок...Тростник, накиданный волною,В поморье тянется каймою...И так покой кругом глубок,Так тих ребенок, что садитсяВблизи его на тростнике,Играя, птичка; на пескеПо мели рыбка серебрится...К ним взор порою обратя,Так улыбается дитя,Глядит на них с таким участьемИ так сияет кротким счастьем,Что если, бедный, промелькнетОн на земле, как гость залетный,И скоро в небе в сонм бесплотныйГосподних ангелов войдет,То там, меж них воспоминаяСвой берег, дикий и пустой,«Прекрасна, — скажет, — жизнь земная!Богат и весел край земной!»1858
«О ВЕЧНО РОПЩУЩИЙ, УГРЮМЫЙ ОКЕАН!..»
О вечно ропщущий, угрюмый Океан!С богами вечными когда-то в гордом спореЦепями вечными окованный титанИ древнее свое один несущий горе!Ты успокоился... надолго ли?.. О, миг —И, грозный, вдруг опять подымется старик,И, злобствуя на всё — на солнце золотое,На песни нереид, на звездный тихий свет,На счастие, каким исполнился поэт,Обретший свой покой в его святом покое, —Ударит по волнам, кляня суровый рокИ грозно требуя в неистовой гордыне,Чтобы не смел глядеть ни человек, ни бог,Как горе он свое несет в своей пустыне...1859, Биарица
АЛЬПИЙСКИЕ ЛЕДНИКИ
Сырая мгла лежит в ущелье,А там — как призраки легки,В стыдливом девственном веселье,В багрянцах утра — ледники!Какою жизнью веет новойМне с этой снежной вышины,Из этой чистой, бирюзовойИ света полной глубины!Там, знаю, ужас обитает,И нет людского там следа, —Но сердце точно отвечаетНа чей-то зов: «Туда! Туда!»1858