Сочинения в трех книгах. Книга третья. Рассказы. Стихи

Когда следующей весной фонтан включили, выяснилось, что круговорота воды не получается несмотря на пятьдесят миллионов истраченных на реставрацию денег. Поэтому бронзовые трубы – гордость первого скульптора срезали, вывезли в неизвестном направлении, а за экономию воды сметливые градоначальники выдали себе премии, и к лету уже несколько служителей администрации обзавелись красивыми вездеходными автомобилями.

Сан Саныч вспоминал эти истории каждый раз, проходя мимо, но сегодня было не до того. За плечом висел чехол с ружьем, в руке шелестел новенькими документами старый портфель. Всё было собрано в срок, подписано, оплачено, проштамповано печатями, скреплено скрепками.

Очереди в отделе не было. Сан Саныч подошел к окошку, спросил молоденького капитана, как ему продлить регистрацию ружья. Показал медицинскую справку, другие бумаги. Тот поглядел, протянул Санычу бланк с заявлением. Быстро и толково объяснил, чего где писать. Бланк, как и все бланки, был путанным и, не объясни капитан раза три, а то и больше, пришлось бы Санычу переписывать. А тут на удивление получилось враз! Опытный Саныч почуял подвох, но милиционер поглядел на ружье, сверил номер, проверил паспорт, забрал фотки, улыбнулся и отдал Сан Санычу старое разрешение:

– Позвоните через недельку, думаю, новое будет готово.

– И всё? – поразился Саныч.

– Да.

– А если через неделю без звонка прийти?

– Охота вам ноги без толку бить, лучше позвоните мне. Я скажу, готово или нет, тогда и придете. – Капитан протянул Санычу визитку с номером телефона. – Удачи.

Саныч взял, сказал: «Спасибо». Растерянно от такой простоты общения и скорости решения постоял с минуту. Сложил ружье в чехол.

На всякий случай спросил:

– А ружьё снова приносить надо?

– Нет, я уже всё сверил.

Через неделю Сан Саныч получил «разрешение».

Потрясенный простотой последнего акта получения, он шел домой по дороге, повторяя: «Это же надо. От кого не ожидал, так не ожидал. А ведь хлопот не было только с участковым и вообще с милицией. Ни денег никаких не взяли, ни выпендривались, как медики и охотпроходимцы. Это же надо. Кому не лень матерят, полощут почем зря, и такие они, и сякие, и взятки берут. А с меня ничего не взяли, и даже не собирались брать. Нормальные, хорошие ребята. Такие, если чего, защитят. Точно. Такие помогут».

– Привет, сосед, – окликнул его возле фонтана старик, с орденом на пиджаке, тот самый, которого хотели извести поганками старухи из поликлиники.

Саныч любил поболтать с ветераном. Иногда исключительно на военные праздники они выпивали по рюмашке, обсуждали международное положение, и вообще. Дед был решителен и суров. Каждые посиделки он обычно подытоживал фразой: «К стенке всех этих гадов надо ставить или в Магадан!». Сан Саныч, как гражданин, воспитанный на идеях гуманизма, возражал. Старик пожимал плечами, удивлялся. Говорил: «А чего, Саня, я же как лучше для них предлагаю: олигархи – они золото любят – любят. Вот их туда и надо послать, пусть копают любимый металл. А остальное у них будет как и теперь, только бесплатно, что таким особо приятно. Охрана – бесплатная, жилье – бесплатно. Харч – тоже. Живи и радуйся – мечты сбываются!»

– Привет, Саня, – повторил старый воин, – далеко путь держишь?

Сан Саныч, светясь от радости, показал новенькое разрешение.

– Вот, – сказал, – ходил получать. Целую неделю потратил, справки всякие собирал.

Старик повертел в руках бумажку, прочитал, вернул.

– Глядикося, – удивился, – а нам такие в сорок первом не выдавали. Винтовки выдавали, гранаты тоже, а бумажек не выдавали. Забюрократились. Надо бы их проредить.

– Не, не надо. В милиции хорошие парни, – возразил Саныч и на радостях предложил: – Пошли, отметим.

– Мне старуха не велит, говорит, что и так ничего не помню, а после рюмахи вообще, – пожалился ветеран.

– А мы по чутку, у меня дома. Жена две недели как в отпуск к дочке укатила. Гуляй – не хочу!