SOD. Проект Фрактал

– Ну что, там есть что-то? – с интересом спросила Эри, отправляя «напий» в ближайшую урну. – Как же гадостно воняет эта штука…

– Есть, – подтвердил Ит. – Еще как есть. Двенадцать спиралевидных «рукавов», и плавающий центр, то есть мы не фиксировали локацию явления, а сумели увидеть только круги на воде, если можно так выразиться.

– Они считают, что это сделала я? – с тревогой спросила Эри.

– Да. И мы тоже так считаем. Ладно, поехали дальше.

***

Когда приехали в Чертаново, не по себе стало уже Иту – увиденное основательно выбило его из колеи.

Проспект – был. То есть не просто был, он стоял, как вкопанный. А вот леса на другой стороне дороги уже не было. Вместо него высились стройными рядами бесконечные однотипные дома. И ни деревца. Унылая картина: снежная пустыня с понатыканными тут и там панельными дешевыми строениями. До горизонта.

– Давно это всё построили? – спросил Скрипач.

– Лет двадцать, наверное. Не помню точно, – Эри задумалась. – Я тут проезжала десять лет назад, они уже стояли. Стараюсь не ездить больше.

– Почему? – Ит повернулся к ней.

– Потому что мне больно, – Эри опустила голову и вытерла варежкой глаза. – Потому что когда я это вижу, у меня ощущение такое… как будто тут было кладбище, а на месте могил сделали ну вот это всё. Ведь так же нельзя, верно? Для меня эти места были… не знаю… очень важными. И мне больно их такими видеть. Но тут еще ничего. Хуже всего в Пойме.

– В Пойме? – переспросил Скрипач.

Эри кивнула.

– Вы сами увидите. За что? Я же не оскверняла их храмы, за что же они осквернили мои? Всё то, что было для меня важно, всё то, что я любила, всё – разрушено и растоптано. А лес? Они ведь вырубили лес, сволочи! Чтобы напихать своих этих… – она сплюнула. – Деточек… Деревья корчевали, бульдозеры нагнали сюда… это еще давно, лет двадцать назад, может, больше. Я приехала, как всегда, а тут – вот такое. Сплошная стройка, всё перекопано. Ну и перестала ездить. А десять лет назад мимо надо было проехать, ну и вот… вот это всё… тут еще ипподром был, так его тоже снесли, лошадей увезли куда-то. Там теперь торговый центр, видите? А сколько тут птиц погибло! Они отсюда по всему городу разлетелись, и мы потом долго видели их на улицах мертвыми. Белые дятлы, синицы, снегири, клесты… Я тогда еще дружила с Надей, она была жива, и мы ходили по улицам, и видели этих птиц. Мертвых птиц, у которых отобрали дом.

А у тебя отобрали часть души, подумалось Иту. Именно поэтому ты сейчас стоишь тут, и плачешь. От бессилия и обиды. Те крохи, которые у тебя оставались, которые ты хранила, берегла, как зеницу ока, у тебя отняли – еще бы, не было бы тебе больно после этого. Он вспомнил себя – когда они, тогда еще не полной семьей, попали в заложники на Терре-ноль, и он при всем желании никак не мог попасть на могилу тогда еще мертвого Фэба. А если бы могилу тогда кто-то тронул, да еще и вот так? Это же можно сойти с ума – от боли. От безысходности и боли…

– Поехали отсюда, – приказал он. – Не будем мы тут ничего проверять. Скажи только, место было… вон там? Где самый первый дом?

Эри кивнула и снова вытерла глаза варежкой.

– Да, именно там. Примерно где подъезд.

– Пошли в машину, – вздохнул Скрипач. – Варварство какое-то.

***

Истинную степень варварства они увидели, когда приехали в Пойму.

На самом деле, никакой Поймы на этом месте не было, а был огромный развлекательный комплекс: гигантский паркинг, подземный и надземный (поехали вниз, потому что наверху не было мест), нелепые аляпистые здания, сплошь в зазывной рекламе, в которой непосредственность граничила уже с откровенной глупостью, крытые переходы между ними, и толпы людей – разумеется, с детьми.

– «Парк мечты», – мрачно сообщила Эри, когда они, оставив машину, отправились наверх. – Бесподобный день для всей семьи. Качели, карусели, крутилки и вертелки, а чтобы гарантированно остаться без мозгов, еще и благочестивое кино.

– Это как? – хмыкнул Скрипач.

– А это благие сюжеты, сделанные в виде фильмов, – пояснила Эри. – Про потоп, например. Про Снежного праведника. Про приключения Чудесной Мамы Девы мультфильм… Да, точно, мультфильм, «Чудесная Мама Дева», которая, если вдуматься, была обычной блядью. Ну откуда у девы может быть десять детей, причем все дети разные? Десять детей, мужа нет, но она вся такая благочестивая и чудесная, потому что их родила.

– Вообще да, действительно, блядь, – согласился Ит. – Что, дети совсем разные?

– Ну да. Даже черные есть и китайцы. Там сюжет такой… она с этими детьми попадает в плен к каким-то нечестивцам, и изнутри с помощью детей этих нечестивцев разносит по кирпичикам. Героиня, в общем. Всех победила.

– А рябины? – спросил Ит, и тут же пожалел, что спросил. Зря.

– Нет тут больше никаких рябин. Там теперь коридор, он к переходу ведет, к зданию с кафе. Тут вообще больше ничего нет. Из реки даже рыба ушла. Впрочем, я ее понимаю, эту рыбу.

Когда поднялись наверх, пару секунд стояли, обалдев, под лавиной обрушившихся на них звуков. Первой ассоциацией Скрипача было – пожар в дурдоме, а первой ассоциацией Ита – филиал ада.