Содержанка

Неожиданно рядом с ними возник ребенок. То ли мальчик, то ли девочка, это невозможно было определить. На голове у него была копна грязных вьющихся волос, из носа текло. Влажными щенячьими глазами он заискивающе посмотрел на Лиду, но, когда она улыбнулась ему, отошел в сторону и сунул в рот грязный палец.

— Мы начинаем привлекать внимание, — пробормотал Алексей.

Он вздохнул с раздражением, что очень не понравилось Лиде, и покосился на другую сторону улицы, где в одном из окон, прислонившись лбом к стеклу, за ними с любопытством наблюдал мужчина с трубкой в зубах и в очках, перемотанных между линзами черной лентой.

Алексей взял Лиду под локоть и хотел ее увести, но она отказалась идти, высвободила руку и присела на корточки рядом с ребенком. Она взяла его руку, достала из кармана монету, положила ему на ладошку и сжала его маленькие пальчики. Они были холодными и скользкими, как маленькие рыбки.

— Это тебе, покушать, — ласково сказала она.

Ребенок ничего не ответил, но неожиданно вынул изо рта палец и провел им по волосам Лиды, за ухом, от виска до шеи. Малыш проделал это движение еще дважды. Наверное, крошечное существо решило, что ее пряди должны быть горячими, как языки пламени, подумала Лида. Так и не произнеся ни слова, курчавый ребенок неожиданно быстро поковылял, раскачиваясь, как утка, по направлению к открытой двери тремя домами дальше. Лида поднялась и присоединилась к брату. Рядом, но, не прикасаясь, друг к другу, они быстро двинулись дальше по улице.

— Если ты начнешь раздавать деньги каждому встречному сопливому ребенку, — пробормотал он, — нам скоро самим ничего не останется.

После этого они долго шли в молчаливом напряжении, но, когда снова проходили через парк, где все так же гулял ветер, нося по аллеям листы газет, Лида неожиданно резко бросила:

— Твоя, Алексей, беда в том, что ты никогда не был беден.

В гостинице они почти не разговаривали. Это здание было построено недавно, и в нем не было железных украшений. Оно было совершенно безликим и незапоминающимся. Много подобных строений росло в этом городе, чтобы вмещать все увеличивающееся количество рабочих, но здесь, по крайней мере, было чисто и никто на жильцов особого внимания не обращал, что вполне устраивало троицу.

У входа кто–то повесил большое старое зеркало, покрытое темными пятнами, как рука старика, и Лида неожиданно увидела их с Алексеем отражение. Со стороны они выглядели так… Она попыталась подыскать нужное слово, забыв, что нужно думать по–русски, и остановилась на inappropriate. Для нее стало настоящим ударом, что они настолько не вписывались в это место. Алексей оказался выше, чем она его представляла, тяжелое пальто сидело на его широких плечах безукоризненно, и, кроме двух заплаток на перчатках (она подозревала, что брат намеренно порвал их, а потом сам же и зашил), ничто в нем не соответствовало настроению этого унылого маленького фойе. Все здесь было очень простым и утилитарным, а. Алексей даже в дрянном пальто выглядел элегантно. Он больше походил на те железные украшения снаружи, изготовленные рукой мастера и притягивающие к себе взор.

Эта мысль обеспокоила Лиду. В первый раз ей пришло в голову, что, может быть, Лев Попков был прав. Алексей представлял для них угрозу, потому что люди обращали на него внимание. Однако сегодня вечером он собирался идти знакомиться с городским отребьем и задавать вопросы. Ей вдруг до смерти захотелось отговорить его, сказать, чтобы он не делал этого, потому что это может быть опасно.

— Алексей, — вполголоса произнесла она, — пусть Попков сегодня вечером будет все время рядом с тобой.

Он лишь повел бровью.

— Он может пригодиться тебе, — настойчиво добавила она.

Но он не придал значения ее словам, и она понимала, что он все еще сердился на нее из–за ее плана самой вернуться в Тровицкий лагерь. Он попросту был слишком высокомерен, чтобы позволять младшей сестре указывать, что ему делать. Ну так и черт с ним! Пусть, если что, сам выпутывается, ей наплевать. Она отвернулась и снова натолкнулась на свое отражение в испещренном пятнами зеркале.

«Черт!» — мысленно выругалась она по–русски. Девушка в отражении не была ею. Нет, это точно не она! Та девушка выглядела совершенно подавленной, ее лицо тоже имело форму сердца, но оно было худым и нервным. Глаза глядели настороженно, а волосы казались слишком яркими. Лида тут же выхватила из кармана свою дурацкую шапку и, хоть они и были в помещении, натянула ее на голову и собрала под нее пышную шевелюру. Она так яростно орудовала пальцами, что даже поцарапала себе уши.

— Алексей, — произнесла она и увидела, что он наблюдает за ней своим внимательным холодным взглядом. — Если сегодня ночью ты будешь держать Попкова рядом с собой, я обещаю, что и носа не высуну из своего номера, пока вы не вернетесь.

Поблагодарит ли он ее за это? Оценит ли то, что она предлагает ему душевное спокойствие?