Содержательное единство 1994-2000

– фактическая отмена принципа "нерушимости границ" и принципа "невмешательства во внутренние дела суверенных государств";

– замена принципа "права наций на самоопределение" содержательно совершенно иным и крайне неопределенным принципом "права на самоопределение этносов и территорий" (причем на практике, как правило, самоопределения с объединением этнически конфликтных и рассечением этнически родственных территорий);

– сокрушительное торпедирование принципа "неприменения силы в международных отношениях" и права государства на самооборону в случае агрессии;

– фактическая отмена или избирательное использование обязанности ООН защищать указанные принципы;

– фактическая ликвидация необходимости санкций СБ ООН на вооруженное вмешательство;

– сведение к нулю миротворческой роли "голубых касок".

Рис.5.

Обрушение правовой системы постъялтинского миропорядка

Но одновременно произошли не менее крупные нарушения правил действий НАТО, который начал решительно игнорировать статью 5 собственного устава о допустимости вооруженного вмешательства только в пределах границ стран-членов собственного блока и только в случае агрессии.

А 24 марта 1999г. весь спектр перечисленных нарушений был открыто предъявлен мировому сообществу в суверенном государстве Югославия в самом сердце Европы как новое правило нового мирового порядка, которое заключается, по сути, в полном отсутствии любых правил, кроме права сильного.

Однако только ли права сильного? Видимо, все далеко не так просто.

Думается, в ходе указанных политических процессов последнего времени конструкторами "новых мировых порядков" опробуются их ключевые новые технологии власти, которые можно условно охарактеризовать как комплексный информационно-идеолого-политико-военный конфигуратор управления (КИИПВК). Попробуем разобрать работу этого конфигуратора, изображенного на рис.6, на примере балканского процесса.

Прежде всего, на фоне присутствия событий на Балканах в информационном пространстве как "горячих" новостей опробуются технологии смещения оценок массового сознания, информационного "назначения" жертв и агрессоров, правых и виноватых, нащупываются пределы информационных искажений реального событийного рельефа, которые способно "проглотить" общество.

Далее в искаженном информационном формате опробуются объяснительные модели реальных балканских процессов, подменяющие их содержание и вводящие в оборот "привыкания" разнообразные дестабилизирующие смысло-идеологические ярлыки и коды (сербский фашизм, великоалбанский национализм и пр.). Над частными информационными вбросами надстраивается обобщающая идеологическая база, восходящая в итоге к "онтологическим" пластам сознания и подсознания – ДОБРО и ЗЛО, ПРАВЫЕ и ВИНОВАТЫЕ и т.п.

Затем провокационной демонстрацией неэффективности применения в конфликтных ситуациях Балкан норм уголовного (преступление – наказание) и международного права, а также бессилия легальных правоприменяющих институтов (власть стран, ООН, ОБСЕ и пр.) торпедируется сама идея правового процесса и правовых оценок как технологий соблюдения СПРАВЕДЛИВОСТИ. Но в то же время необходимость восстановления "справедливости" педалируется, к справедливости взывают, справедливости требуют – как же, ведь речь идет о священной борьбе добра со злом! В результате на первое место в качестве единственного и безальтернативного способа решения проблем "естественным путем" (при неотменяемом, но информационно манипулируемом представлении о справедливости) выходит "справедливость с позиции силы".

Рис.6. Комплексный информационно-идеолого-политико-военный конфигуратор нового мирового управления

Но теперь само принятие принципа "справедливости с позиции силы" логически допускает, во-первых, применение военных способов разрешения конфликтов со стороны тех, кому в информационном и смысло-идеологическом форматах "делегировано" определять, что справедливо, а что нет, и, во-вторых, делает "как бы легитимным" применение военной силы "ради наказания ЗЛА" со стороны международных институтов, которые этой силой обладают (в первую очередь НАТО). Хотя бы потому, что иные институты якобы просто не могут восстановить справедливость.

А дальше уже как бы доказанная невозможность восстановления справедливости юридически правовым, законным путем приводит к "естественному" выводу о необходимости (возможность при этом всерьез не обсуждается!) достижения справедливости за счет отбрасывания, как устаревших и несправедливых, основополагающих принципов международного права, и в том числе за счет перекройки границ, изменения территорий и создания новых государств.

При этом последовательно и неуклонно торпедируется, во-первых, сама идея права и правового разрешения конфликтных ситуаций и, во-вторых, достигается как бы легализация (с позиции "справедливости") любых военных акций нужного формата в любых регионах мира со стороны тех, кто контролирует указанный информационно-идеолого-политико-военный конфигуратор "объяснения и восстановления справедливости".