Содержательное единство 2001-2006

"Причина трагедии 22 июня – в отсутствии идеологии с этой стороны… Именно об этом говорил командир: "Мы ничего не можем ЭТОМУ противопоставить". В подавляющем большинстве никакой антитеррористической идеологии, способной противостоять ваххабитской и освободительной (что значит "ваххабитской и освободительной"?) у находящегося на Кавказе контингента нет. Есть лишь интересы – личные, корпоративные, какие угодно – они цветут, ветвятся, клубятся, но только они – движущая сила многотысячного войска и тех, кто держится на его штыках. Ничего высокого и глубокого за "антитеррористической операцией" не стоит. И эта антиидеология даже хуже, чем ноль, – что и доказало 22 июня".

Тема оседлана, и дальше нужно крещендо.

"Правда о событиях в Ингушетии в том, что человек без всякой идеологии против человека убежденного, причем вне зависимости, прекрасны или ужасны эти убеждения, – ничто. А из ничто получается 22 июня…"

Что на это сказать? Да ничего, кроме того, что это правда. Ну, и каков вывод? Ведь что делает Политковская? Она фактически использует в прикладных целях нашу общую схему (рис. 9).

Рис. 9

Предположим, что эта констатация принята (хотя натяжки там идут одна за другой) – И ЧТО?

Да, мы тоже констатируем отчуждение прагматиков от идеологии и пагубные последствия подобного отчуждения. Но для нас это значит только одно: что отчуждение должно быть снято, синдромы преодолены, а каналы налажены (рис.10).

Рис. 10

Мы действительно убеждены в том, что без подобного сущностного изменения (которое мы и называем трансцендентацией) негативные процессы не будут остановлены и в конечном счете Россия погибнет. Но это означает, что выбор прост: трансцендентация или смерть. И все, что не желает смерти, будет рваться к трансцендентации. Причем не только в высших метафизических, герменевтических смыслах. Но и в смыслах сугубо практических (о чем ниже).

Мы убеждены, далее, что эта трансцендентация безальтернативна не только по отношению к России. Что та же самая проблема стоит перед всей западной цивилизацией. Если конкретные лидеры этой цивилизации не могут ее решить, то это будет означать их проигрыш. И глубокую травму всей данной цивилизации (отделять которую от России очень глупо и непредусмотрительно).

Но если цивилизация хочет жить – она будет бороться и после подобной травмы. Что касается лидеров, то как все люди, они являются самообучающимися системами. И предъявление им разных, даже самых сложных, проблем, не должно происходить в форме: "Вам капут, вы этого не решите!"

Форма всегда другая: "Если не решите – то капут! Но решить можете и должны!"

И пусть Политковская молится, чему может и как может, чтобы решение было не только найдено (а псевдоумниками ее розлива оно не будет найдено никогда), но и РЕАЛИЗОВАНО. Потому что в противном случае, эта самая Политковская и другие примут из рук своих бесстрашных "аллахакбарцев" нечто наподобие того, что уже было принято знаменитой журналисткой из НТВ. Но только в еще более плачевном варианте, описывать который в деталях, честно говоря, даже не хочется.

Вот в чем наше кредо. А в чем кредо Политковской?

Ее кредо в том, чтобы предъявить данное отчуждение как фатальность, а значит, как неминуемость катастрофы. А где же тогда выход?

Вот тут-то и начинается фирменное блюдо данной журналистики (шире – интеллектуалистики) – рис.11.

Рис. 11

Как именно исполняет этот номер Политковская?

Элемент #5. Поскольку прямо о капитуляции в Чечне говорить сейчас как-то не очень "того", то следует найти нужное слово (к вопросу о значении политической лингвистики). Не капитуляция, а что? Ну, найдите слово! Вам может и не удается, а Политковская "на раз" находит. Это слово должно быть синонимом капитуляции и вместе с тем звучать совершенно иначе. Не буду вас мучить и открываю секрет Политковской. Данное слово-синоним – ПОЛИТИЧЕСКОЕ РЕШЕНИЕ.

Политковская утверждает, что вся система, выстроенная на Кавказе – сугубо пагубная. Что вся история чеченской войны – это история длящегося фиаско. Что никакой удачной антитеррористической операции нет. Что призыв Путина двигаться в том же направлении означает гибель. На одной чаше весов – гибель. На другой – сразу должно быть спасение, таков закон идеологии.

И Политковская, следуя ему, заявляет: "Спасение – только в политическом решении. Исключительно в политическом выходе из тупика. Все остальное смертельно опасно. Когда опять наступит ночь, и кто-то станет кричать под огнем: "Помогите же, мы умираем" – никто не поможет. Чем быстрее власть под давлением общества откажется от выстроенной системы, тем меньше будет мертвых. Сегодня дело уже не в том, понимаешь ли ты требования, умонастроения и чувства сепаратистов-террористов-бандитов-басаевцев-умаровцев и пр. или категорически их отвергаешь. Дело в чувстве самосохранения. Или мы самосохраняемся, или саморазрушаемся".

То, что Политковская называет "самосохранение", то есть "политическое решение", то есть развал Северного Кавказа с поджогом Поволжья, это и есть саморазрушение.