Софи Лорен

В Женеве Софи встретила свой тридцать четвертый день рождения. А затем начала писать рождественские открытки и посылала Инес покупать подарки, которые она собиралась отправить на праздники своим родственникам и друзьям. Во время последних недель беременности она смягчилась и послала за матерью и сестрой, потому что ей нужна была моральная поддержка. Карло Понти тоже отменил все свои дела и присоединился к ним.

Доктор, учитывая прежние проблемы Софи, предполагал, что, возможно, придется делать кесарево сечение, однако теперь это решение оказалось единственно возможным, так как ребенок перевернулся в утробе матери и занял положение ножками вперед. Эта ситуация опасна тем, что головка ребенка может запутаться в пуповине.

Так как Софи в какой-то степени могла выбрать дату рождения сама, то сначала доктор посоветовал ей остановиться на 25 декабре, счастливом дне для чудес — ведь она молилась о чуде. Однако из-за рождественских праздников число сотрудников больницы было сокращено, а Ваттевилль не хотел дополнительного риска и поэтому порекомендовал подождать до 29 декабря. Рано утром накануне Софи покинула свой номер в "Интерконтинентале", в специальной коляске ее доставили ко входу отеля, где ждала машина, и отвезли в женевскую кантональную клинику. В пять утра ни одного репортера или фотографа не оказалось в засаде около отеля.

В своей комнате в родильном отделении больницы Софи заметила плетеную колыбель, которая стояла возле постели. "Я попросила, чтобы ее временно убрали, — вспоминала она. — Я знала, что на следующий день там будет лежать мой ребенок, однако не хотела рисковать. Когда сестра, видя, как я нервничаю, попыталась успокоить меня и спросила, как я назову ребенка, я резко ответила ей, что не знаю, хотя на самом деле, конечно, давно уже придумала. До самого конца я не позволяла себе верить, что действительно увижу своего ребенка".

Пока в ее палату на следующее утро не вкатили каталку, чтобы отвезти в операционную, Софи мало думала о кесаревом сечении, однако сейчас ее охватил ужас. Она смотрела на свой живот, где доктор собирался сделать разрез, и ждала, когда анестезиолог подготовит ее к операции. Софи вспоминала позже, что до того мгновения, как перестала контролировать себя, она все время думала, что ребенок мертв. "Я продолжала слышать голос, говоривший: "Он мертв, он мертв, твой ребенок мертв". Уже в полудреме я начала всхлипывать: "Не дайте ему умереть, прошу вас".

Позже Софи жаловалась, что дозы анестезии оказалось недостаточно: стоило ей немного повернуться, как тут же возникла резкая боль. Однако все это были пустяки по сравнению с тем, что она услышала, когда открыла глаза. Склонившийся над ней доктор произнес: "У вас чудесный ребенок, мальчик". Однако ее сына уже унесли в специальный инкубатор для обслуживания младенцев, и она не верила своему счастью до тех пор, пока малыш не оказался у нее на руках.

К этому времени Понти был уже у ее постели. "Наконец… наконец это произошло, теперь я тебе настоящая жена", — сказала она ему. Понти все время целовал ее и шептал на ухо какие-то нежные глупости.

Ребенок весил около трех килограммов. У него на попке была небольшая ранка — след от скальпеля доктора, случайно задевшего его во время операции.

По итальянской традиции, новорожденного назвали по отцу, чье второе имя было Хуберт; в честь доктора, который помогал появиться ему на свет, и Леони — в честь дедушки. Однако вскоре все в семье звали его не иначе как Чиппи (инициалы Карло Понти, если произносить их по-итальянски, — Чи Пи).

Тем временем средства массовой информации старались сообщить как можно больше деталей об этом событии. Чтобы удовлетворить интерес людей, Софи и Понти согласились на следующий день встретиться с журналистами в главном конференц-зале клиники. Вместе с корреспондентами, прилетевшими из Италии и других стран Европы, всего там собралось более четырех сотен репортеров и фотографов — быть может, больше, чем во времена пресс-конференций после фильмов актрисы.

Софи была еще слишком слаба и не могла встать с постели, не говоря уже о том, чтобы отвечать на вопросы. Однако она согласилась "приехать" в зал на передвижной кровати с ребенком на руках, чтобы фотографы могли сделать снимки, а телеоператоры — снять небольшой фильм. Ей помогали восемь медицинских сестер. Обо всем, что касалось семьи, говорил Карло Понти, а доктор Ваттевилль и его сотрудники отвечали на вопросы медицинского характера.

Понти вызвал у присутствующих что-то наподобие усмешек, когда объявил довольно помпезно: "Этот ребенок является триумфом для женщины, о котором должны знать все в мире". Выражая признательность семьи, сказал он, они жертвуют миллион долларов консультационному центру, который собирается открыть доктор Ваттевилль. Подарок четы Понти пойдет на покупку ряда старых жилых домов в пригороде Женевы для строительства на их месте новых корпусов клиники.