Софи Лорен

"Богатые будут платить за консультации, а бедные смогут получать их бесплатно, — сказал Понти. — Такого центра пока нет нигде в мире. Мы очень нуждаемся в нем, особенно в Европе".

Доктор Ваттевилль затем описал ситуацию более подробно. Он сказал: "Центр прежде всего предназначается для женщин, приезжающих из-за границы и имеющих особые проблемы, но которым нет необходимости долго оставаться в больнице, а также тем, кто по каким-то причинам не может жить в отелях и пользоваться услугами амбулаторно. Кроме них, центром смогут воспользоваться и мужчины — для лечения бесплодия и решения связанных с ним вопросов".

На второй неделе января 1969 года наступило время выписываться из клиники, но Софи старалась найти причины задержаться, так как боялась, что Чиппи может подвергнуться эпидемии гонконгского гриппа, который в это время свирепствовал в Швейцарии. Она превратила свою больничную палату в зону безопасности, попросив персонал тщательно закрыть окна и заставляя посетителей надевать марлевые повязки. Она забрала Чиппи от больничных сестер и сама ухаживала за ним: кормила, купала, меняла пеленки. Позже Софи признавала, что в то время ее заботливость, возможно, переходила разумные границы и что она была излишне обеспокоенной молодой мамой.

Когда Чиппи исполнился месяц, Софи договорилась с католическим священником, чтобы тот пришел в клинику и исполнил таинство крещения ребенка. Понти прилетел на эту церемонию из Рима, привезя с собой сестру Софи Марию, выбранную крестной матерью. Доктор Ваттевилль принял приглашение четы Понти стать крестным отцом мальчика.

И только в середине февраля, через пятьдесят дней после рождения Чиппи, мать и сын наконец выписались из клиники, и то только потому, что на этом настаивало руководство клиники. Софи ничего другого не оставалось, как вернуться в Рим, где и ей и ее ребенку могли обеспечить необходимый уход. К этому времени она не была дома почти год.

После рождения сына Софи получила огромное число разнообразных детских подарков, прибывших изо всех уголков мира, которые она просто не могла забрать с собой. Среди них были две замечательные картины в "наивном стиле" на религиозную тему, нарисованные художниками-любителями из Югославии и Румынии. К трем годам Чиппи так привык к этим работам в стиле "наив", что начал требовать других таких же. Родители скупали их во множестве, часто платя на выставках сумасшедшую цену — от 750 долларов и выше, — которую запрашивали дилеры, когда узнавали покупателей.

Среди подарков была еще одна картина в рамочке трехлетнего Джесона Эммануэля Гулда с подписью от его матери Барбры Стрейзанд, ребенок которой появился в один день с Чиппи — 29 декабря, и также в результате кесаревою сечения. Две звезды очень привязались друг к другу, когда случайно встретились на гала-представлении в Лондоне два года назад. "Если бы я могла петь, как ты", — вздыхала Софи, на что Стрейзанд отвечала: "Если бы я была такой же красивой, как ты, мне вообще не пришлось бы открывать рот".

Перед тем как улететь обратно в Италию, Софи наняла молодую швейцарскую монахиню по имени Рут Бапст для сопровождения их в поездке, а затем и для постоянного проживания на вилле Понти. Бапст говорила на нескольких языках и со временем могла заняться обучением Чиппи.

Вернувшись в Рим, Софи все-таки волновалась за своего младенца по каждому пустяку. Она купила магнитофон и старалась записать каждый звук, который произносил Чиппи. Тацио Секьяроли, фотограф, который всегда работал в итальянских картинах Софи, раз в неделю делал снимки для семейного альбома. Софи также убедила Понти нанять кинооператора, работавшего на шестнадцатимиллиметровой пленке, чтобы каждый месяц снимать, как взрослеет их малыш.

"Весь день Софи хлопотала вокруг младенца, — вспоминала ее подруга. — Если она не возилась с Чиппи, то говорила о нем: сколько он ест или как быстро растет. Она всегда обнимала его обеими руками, словно боялась, что их разлучат. Она никому не разрешала дотрагиваться до него, кроме няни. Даже своей секретарше и бабушке и очень редко отцу мальчика!"

Фотограф Секьяроли вспоминал время, когда Софи была убеждена, что у Чиппи пропадает голос. "Крик ребенка становится более слабым", — паниковала Софи, однако няня-швейцарка пыталась объяснить, что она дала ему немного апельсинового сока, кислота которого чуть меняет тембр голоса. Однако Софи все равно волновалась и, как мне показалось, готова была позвонить в Женеву, чтобы проконсультироваться с врачом. Однако я сказал ей, что наблюдал то же у моих собственных детей, особенно если сок был холодным. Софи посмотрела на меня так, словно я спас ей жизнь".

Софи перестала кормить ребенка в три месяца. "Он больше не нуждался в моем молоке, — говорила она позже. — Даже за один месяц мать передает ребенку все защитные средства, в которых он нуждается. Еда и молочные продукты, которые сейчас делают, так же хороши, как и материнское молоко". Однако она не доверяла никаким консервам. Все готовилось на ее кухне из свежих продуктов.