София слышит зеркала

До меня внезапно дошло, что он так и придерживает меня за плечи. Даже не подумал отпустить после того, как развернул. И не сказать, что прикосновения неприятны. Даже наоборот. Так, стоп! О чем я вообще думаю?

И тут обожгло догадкой: это же просто сон!

Вокруг вдруг начала меняться обстановка. Стены увило плющом, вместо ковра под ногами оказалась дорожка из темных плит, по бокам которой росли кусты белых роз. Потолок скрылся, увитый цветами, похожими на аметистовые глицинии. Голову закружило от дурманного сладкого запаха, густого и насыщенного. А еще невероятно пьянящего.

Валентин аккуратно взял меня под руку и повел по дорожке. По мере нашего приближения розы раскрывались и расцветали прямо на глазах.

«Ну точно, все как во сне», — подумала я и покосилась на него.

— Откуда вы меня знаете? — все же осмелилась спросить.

Валентин бросил на меня задумчивый взгляд. Пристальный, внимательный. Мне показалось, что земля уходит из-под ног. Чувство нереальности стало еще сильнее. Когда вроде бы смотришь человеку в глаза, но одновременно видишь все, что происходит возле тебя. Даже там, куда не может протянуться поле зрения.

— Тебе снятся слишком яркие сны, Соня, — мягко сказал он. И вновь почудился шепот листьев в саду. — И это замечательно. Каждый из них — огромное удовольствие для меня. Однако… когда чужие врываются на мои территории без спросу, я очень не люблю. Поэтому пришлось принимать… меры.

— Сны? — сразу показалось, что я ослышалась. — У меня что, все так на лице написано?

Валентин усмехнулся:

— Ну… есть немного. Но речь пока не об этом.

Со мной что-то не так. Точно не так. Вот иду рядом с ним, и… хорошо как-то, спокойно. А еще до ужаса хочется рассмотреть его повнимательнее. Вот, например, детали: ресницы у него не слишком длинные, невероятно густые; на шее виднеется плоская серебряная цепочка. Что там на ней? На безымянном пальце правой руки — темный перстень с фиолетово-черным камнем, внутри которого крутится золотистый овал. И только если присмотреться, понимаешь, что это не овал, а миниатюрная живая Вселенная.

Дыхание перехватило. Учитывая, что на его руках и так были сияющие перчатки, вместе с кольцом это смотрелось просто сказочно прекрасно.

— Стефан — мой старый знакомый, — сказал Валентин. — Но теперь его нет, Соня.

Формулировка мне совершенно не понравилась. Нет — это когда совсем нет. А когда есть, но не здесь — это уже другой разговор.

— Не стоит хоронить моего брата раньше времени, — холодно сказала я. — Сидеть сложа руки не намерена.

Валентин посмотрел на меня с интересом. В темно-синих глазах промелькнуло одобрение. На мгновение показалось, что весь его внешний вид — всего лишь маска. В любой момент она может растаять, и обнажится суть. Только ничего человеческого в ней не будет.

Все внутри захлестнула острая волна разочарования. А потом захотелось расхохотаться, громко и немножко безумно. О чем я вообще думаю? О нереальности того, кто появился во сне. Господи, кажется, я начинаю сходить с ума. Нельзя так. А то уж совсем плохая делаюсь. Надо срочно что-то предпринимать.

— Что вы хотите, Валентин? — спросила я. Ни к чему ходить вокруг да около.

— Сразу к делу — это хорошо, — кивнул он, словно только этого и ждал.

Глицинии вверху вдруг замерцали сиреневым светом и превратились в белый потолок. Кусты роз исчезли, освобождая пространство. Дорожка под ногами разошлась во все стороны, приобретая вид идеально гладкой поверхности.

Нас окутал мерцающий сиреневый туман. Валентин вдруг оказался ко мне очень близко. Прикосновения его руки обжигали так, будто я ухватилась за металл на морозе. Правда, от этого не становилось холодно. Наоборот — все горело и пылало.

— Я не буду говорить, — шепнул он мне на ухо, опаляя дыханием. — Лучше покажу.

Туман рассеялся, мы оказались в просторном зале. Взметнулись вверх резные колонны, поддерживая витиеватые арки. Потолка не разглядеть, кажется, что ночная тьма сама спустилась сюда, чтобы раскинуться усыпанным драгоценностями звезд черным бархатом над огромным залом.

Стены — движущиеся тени в золотых одеждах. Не на чем задержать взгляд — они не останавливаются ни на секунду. Что это такое?

Откуда-то доносится мелодичная музыка. Мелодичная, ясная, невозможно не покориться ей. Отдаленно она кажется на что-то похожей. Но на что?

Валентин обнимает меня и начинает кружить под звуки вальса. Да, вальса! Очень похоже на Штрауса. Только…

— Держись крепче, Соня, — посоветовал Валентин, — тут можно и потеряться.

Одна из теней вдруг повернулась в мою сторону. Сквозь гротескную маску я разглядела безобразную морду чудовища. По коже пробежали мурашки.

Я вдруг осознала: это Шаттенштадт. Движущиеся тени — вовсе не стены, а танцующие пары под тень вальса Штрауса! Это дворец…

— Бал Горгулий? — прошептала я плохо слушающимися губами.

Мелодия стала громче, удалось разглядеть теневые руки дирижера и оркестр из крылатых музыкантов — они напоминали чудищ-горгулий, восседающих на крышах и стенах домов.

Валентин крепче обнял меня и закружил в безумном танце.