Согласен на любую работу...

Глава 18

Казалось бы, всего лишь 400км, но как разительно отличается погода и климат. Становилось все холоднее, стоило мне пересечь этакую, невидимую черту в станице Павловской. А ближе к Кущевской и вовсе, будто в другой мир попал. К 11 утра, я подъезжал к Батайску, где ушёл на Сальск и дальше, через Пролетарск на северо-восток, к хутору Успенскому.

Добрался я, к месту назначения, только к трём часам дня, проклиная ростовские дороги, водителей и управу, Которая эти самые дороги, не может привести в порядок.

Из маленького сейфа под пассажирским сиденьем, достал кнопочную Нокию с гарнитурой и забитым единственным номером.

- Мы тебя видим, действуй по плану. – Голос Куратора внушал уверенность. Я убрал все документы в сейф, достал пистолеты, проверил один, проверил второй. Гюрзу убрал в кобуру, ПМ в сейф, накинул тулуп, достал топор, жерлицы и приманки. А приманками я разжился разными. Был у меня и замороженный малек, и черви, и тесто с ватой, и бойлы, кукуруза.

Достав термос, разложился на капоте, потягивая чаек, в который капнул коньяка для согрева. Осмотрел пруд. Метрах в трехстах начиналась зона отчуждения, если так можно было выразиться. Окинув взглядом ледяную гладь, достал снасти, бур, все это сложил на рогожку, используемую в качестве саней, выбрался на лед, аккуратно скользя по нему вдоль правого берега вверх по течению.

Метров через сто пятьдесят, начал бурить первую лунку, насаживая малька на крючок и фиксируя флажок. Каким же добрым словом я сейчас вспоминал бабушку из Гари, продавшую мне шерстяные перчатки. Надеюсь, ей перепадет что-то хорошее за мои благодарности добрые слова.

Отойдя метров на десять, начал бурить ещё одну, но стоило мне закончить, как сработал флажок у первой снасти. Вернувшись, почувствовал мощное биение лески, начав понемногу вытравливать. Щука, килограмма на полтора-два отправилась на лед, а я вернул всё на место, пошел ко второй. До десяти часов вечера я установил только семь снастей. Не потому что был неопытен или ещё что, а я просто не успевал их ставить, срабавали уже установленные снасти. Клевало на все, чтобы я не насадил. Попалась даже стерлядь, кажется так эта рыба называется, похожая на осетра, которую я выпустил. Окунь пер как не в себя, при чем довольно крупный. К ночи, таща рогожку с уловом к машине, по моим прикидкам, рыбы было килограмм пятнадцать, если не больше. Температура опустилась до минус двенадцати, поэтому я залез в машину, завел, и дождавшись, пока хоть немного прогреется, включил печку, наливая себе чаек. Степанович позвонил минут через десять, когда я начал уже отогреваться и меня стало трясти от этого. Коротко сказал, что вокруг все чисто, но расслабляться не стоит. Также быстро попрощался и отключился. Я достал Гюрзу, примостив его между сиденьем и ручником, чтобы можно было быстро выхватить при необходимости, достал бутерброды, купленные в Пролетарске в кафешке. Я уже доедал, когда навалилась тьма.

Ориентацию в пространстве и времени я потерял на пару секунд, не больше, но успел уронить бутерброд на колени и откинуться на подголовник.

Дверь нивы широко и резко распахнулась, меня за шиворот сграбастала здоровенная ручища, выдергивая из сиденья и обтягивающая в сторону. Черт, я даже пистолет не успел взять. Но, теряться уже не было смысла. Меня как котенка за шкирку, тащили в сторону усадьбы.

Волочащийся ноги, оставляли глубокие борозды в снегу, а мой похититель, кем бы он не был, только и бурчал всю дорогу про мясо и еду. И похоже, подразумевал меня. Ладно, будем разбираться по ходу пьесы. Двигались мы не долго, пока не оказались на брусчатке, очищенной от снега, чтобы не крутить головой, я мог видеть только то, что было подо мной. Потом меня занесли в какой-то барак, протащили через весь и закинули в клетку, громко хлопнув дверью и звеня ключами в замке.

Не шевелился я еще несколько минут, пока странное бормотание и шаги не стихли за хлопнувшей дверью. Только теперь я смог приподнять голову и осмотреться.

В два ряда вдоль стен выставлены кровати, на большинстве которых, словно зомби, лежали люди. Женщины, дети, несколько мужчин. Все просто лежали солдатиками в своих кроватях оловянными солдатиками, и, как-будто, спали.

На ум пришло свидетельство сбежавшего мужика, о том, как он пришёл в себя. Действительно, барак и люди зомби, еще и одеты все по разному. Женщины и девушки, в платьях, дети в мешковину, как и мужики, кроме одного, в ливрее.

Интере-есно. Обслуживающий персонал и дворовые?

Запустил руки в тулуп, нащупывая рукоять верного якута. Уже хорошо, не как голый стал ощущать себя. Забившись в угол клетки, замотался получше в длинный тулуп, потренировал затравленную рожу, спрятал в рукаве нож, так и прикемарил.