Соглашение

Когда Илиана ушла, я повернулась к двери в коридор, за которой, без сомнения, нас подслушивал Питер. Когда он вошел в гостиную, я ничуть не удивилась. Муж был бледен, лицо перекошено от страха.

– Они нашли пикап?

Я кивнула.

– Не паникуй. Мы же знали, что это произойдет.

– Но почему так быстро? – простонал он. – И почему она приехала сюда? Зачем ты пригласила ее к нам домой?

– Мне нужно было что-то придумать, Питер. Она застала меня врасплох, напугала. Мне хотелось собраться с мыслями, и это первое, что пришло в голову. Решила, что, если пригласить Илиану сюда, она увидит, что мы обычная семья, а вовсе не убийцы.

– Только на самом-то деле как раз наоборот, Эйнс. Ты притащила ее сюда, рассказала, что Стефан приезжал в тот вечер. Что, по-твоему, произойдет, когда она доложит об этом полиции? Если копы получат ордер на обыск дома и участка…

– Ничего такого не случится. – Я подняла руку, чтобы остановить монолог мужа. – Все в порядке, Питер. Все хорошо. У них нет тела. И нет никаких причин подозревать нас.

– А если они найдут твою ДНК у него в машине?

– Не найдут, – ответила я, глядя на его дергающееся лицо. – Волосы у меня были зачесаны назад, сверху капюшон, на руках перчатки, на лице маска. Никаких следов ДНК не должно было остаться. А даже если остались, я ведь не врала: у нас было свидание. Скажу, что посидели немного у него в машине.

– А вы сидели? – тут же спросил Питер.

Я закатила глаза.

– Это сейчас прямо так важно, а?

– Нельзя, чтобы она рассказала полиции о тебе. О нас с тобой. Не хватало еще, чтобы копы начали тут вынюхивать, пока мы еще даже не придумали, что кому говорить.

– А что, по-твоему, мне было делать, Питер? Убить ее?

Он скривился.

– Нет. Конечно, нет.

– Послушай, – спокойно сказала я. – У нас вполне правдоподобная версия. Он приехал, потому что я его игнорировала. Остались его сообщения в качестве доказательства. Я ему не открыла. Я позвонила тебе, чтобы ты ехал домой, но он смылся еще до того, как ты вернулся. И всё, больше мы ничего не знаем. И после этого Стефан мне не писал.

– В этой истории есть все мотивы для убийства.

– Ничего подобного. Ведь наши измены были согласованы. Ты тоже встречался с другими.

– Я не хочу, чтобы это стало известно. Не хочу, чтобы полиция копалась в нашем грязном белье.

– Вот поэтому я и сказала Илиане, что изменяла тебе, но если всерьез прижмет, придется рассказать правду.

– Разве ты сама не говорила, что нужно согласовать показания?

– Да, когда речь идет о полиции. Но Илианы наши семейные проблемы никак не касаются, так я и скажу полицейским.

– Не хочу, чтобы всплыло наше соглашение, – пробормотал он. – Что подумают дети?

– Тоже очень надеюсь, что до этого не дойдет, – согласилась я. – Но пока остается только ждать, что будет дальше.

– Она не отступится.

– Но они ничего не найдут, – уверенно сказала я. – Нужно сохранять спокойствие. – Последние два слова я произнесла нарочито медленно. – В первую очередь тебе.

– Я совершенно спокоен, – возразил Питер, хотя мы оба знали, что это не так. – Думаю, надо его перенести.

– Нет, нельзя, – отрезала я. – Слишком рискованно.

– Более рискованно, чем оставлять его под нашей террасой? – Щеки у него пошли алыми пятнами от гнева.

Я скрестила руки на груди.

– Более рискованно, чем откапывать труп и пытаться незаметно перенести.

Он застонал.

– Я не согласен. Оставлять его здесь – самый рискованный вариант, Эйнс. Нам нужно поступить по уму.

– Согласна. Но переносить труп как раз глупо.

– А я считаю, что умно, – процедил он сквозь зубы.

– Что ж, значит, каждый останется при своем мнении.

– Но поступим мы так, как решила ты…

Я не кивнула в ответ, этого не требовалось. Мы оба знали, чем закончится спор. В отличие от мужа, мне стресс не мешал мыслить рационально.

Питер в жестких ситуациях всегда поступал импульсивно. Как правило, он старался тщательно продумать действия на несколько шагов вперед, но в моменты страха или гнева зачастую терял контроль над собой и отдавался во власть паники, страсти, тревоги или желания.

Он жил в мире собственных иллюзий, где жуткие последствия всегда подстерегали уже за следующим поворотом, и поэтому подобные моменты случались и раньше. Моменты, когда Питер говорил или делал то, чего не следовало, и не мог остановиться. Ну уж нет, если кто и сможет разрулить эту ситуацию, то только я.

– Вот пойду и вытащу его из-под террасы прямо сейчас.

Я фыркнула и раздраженно потерла пальцами переносицу.

– Да пожалуйста. Ничего более умного и придумать невозможно, особенно сейчас, когда наша подруга Илиана может заявиться сюда вместе с полицией в любой момент. Но давай, иди и начинай копать.

Во мне боролись гнев и страх. При мысли о том, что сейчас к дому может подъехать полиция, в глазах начало темнеть. Вот полицейский просит меня рассказать свою версию событий. Защелкивает наручники на запястьях Питера, и за моим мужем с лязгом захлопывается решетчатая дверь…

– Мне нужно немного проветриться, – сказал Питер, отрывая меня от мрачных мыслей.