Согрей мое сердце

Черный юмор от злой Метели. Беда в том, что Леонид-то не в курсе кто мы, откуда и зачем, и менять это я пока не хочу.

– Давно у вас головоедство началось?

Впереди замаячила изба. Наконец-то.

– С месяц где-то, – спокойно выдал он, а меня аж перекосило.

Месяц! Их здесь жрут, а они молчат. Какого лысого вендиго, хотела бы я знать, они не сообщили в Министерство? Мороз вообще в курсе, что на вверенной ему территории творится?

Со своей женитьбой совсем от дел отстал. Ничего против Вари не имею… теперь. Теперь не имею. Но все-таки она дурно на него влияет.

Он забросил дикие земли! Твари тут без него появляются уже. И жрут людей.

– Не бойтесь, головоед по средам появляется. Всегда только по средам.

Какая сознательная тварь – работает по графику.

– Сегодня как раз среда, – безразлично заметил Пантин.

– Прекрасная новость, – жаль не успею ее Морозу рассказать.

Открывать здесь переход опасно – могу выйти на другом конце диких земель и бродить так переходами как по лабиринту.

У Мороза не сбоит, поэтому без него сюда даже сотрудники Министерства не суются, а студентов он сюда отсылает и забирает сам.

Письмо отправлю, да вероятность, что он получит его сегодня – невелика. Он не сидит целый день в кабинете в ожидании посланий.

– Как быстро дни летят, – пробормотал Леонид и распахнул дверь, пропуская нас в дом. – Отогревайтесь пока у камина, я чай с малиновым вареньем сделаю. Жена сама варит. Банка же еще оставалась… куда же…

Жена? У него есть жена?

Ну как же… почему такая несправедливость? Кому-то муж, а кому-то… Пантин, старательно прячущий усмешку.

Нет, ни вендиго он не прячется, откровенно насмехается! Надо было оставить его в лесу и сбежать, пока он со своего дерева не слез.

А, собственно, как зачем он туда полез? Шишки собирать? Ой, надоел. Хуже горькой редьки.

Второй день можно сказать только начался, а он мне уже поперек горла встал. Встал и потоптался, джигу-дрыгу станцевал и довольный.

Отвесить бы ему подзатыльник, да как-то несолидно.

В общем, чего теперь от Леонида скрывать наши истинные "лица"? Всякий смысл потерялся.

– А сама жена куда делась? – Пантин посреди комнаты крутил головой по сторонам.

На кухне что-то бряцнуло, Леонид дернулся наверх и ударился затылком о стенку шкафа, куда залез в поисках вареньях.

– У матери, тещи, гостит.

– У вас тут люди без голов, а вы их одних оставили? – хмыкнул Пантин.

Ведет себя невежливо, но здравое зерно в словах есть.

Леонид не растерялся, продолжил возиться с чаем.

– Так потому и отправил, мать ее возле старой древлепуще живет, считай на другом конце диких земель, а тварь где-то здесь водится. В наших кругах.

А значит в других районах у людей головы другие. Не по вкусу. Твари на то и твари, что им нет дела до месторасположения, они бродят везде, где вздумается.

Мы с Пантиным переглянулись. Он, видимо, подумал о том же.

– И никто никогда это чудовище не видел, да? – студент повернулся к стене, увешанной фотографиями.

– А вы чего такие дотошные? – Леонид хмуро на нас покосился.

– Раз угораздило нас заблудиться в диких землях в неподходящее время, надо понять кого бояться, – Пантин незаметно подмигнул мне.

Решил придерживаться изначальной легенды? Что ж, пусть так.

Посмотрим, к чему приведет.

– Тоже верно, – согласно покивал Леонид. – А вы сами кем друг другу будете?

Очень интересный вопрос. Правду говорить нельзя, раз мы прикрываемся вымышленной легендой.

Пантин красноречиво уставился на меня и поведал:

– Никем. Спас ее, – еще один "говорящий" взгляд, – от разбойников.

– Разбойники в наших краях не редкость. А ты, выходит, смелый? Или глупый?

То есть ничего получше придумать не успел? Меня – от разбойников?

В этих краях надо бояться не разбойников… а меня.

– Сначала я его спасла, а потом он меня. Должок отдал, – вернула малышу полуулыбку.

– Да-а? – протянул в ответ. – Я долги иными методами возвращаю. И от должников того же требую, – по щеке как бы невзначай прокатился бугорок.

Дайте сковородку, подправлю ему рефлексы!

– Ссоритесь как влюбленные, – вклинился Леонид совсем невовремя.

– Нас ничего не связывает, – отрезала жестко.

– А я бы поспорил, – Пантин все внимание решил уделить мне.

А я бы головоеду лично твой адрес сообщила и указатель поставила, чтоб не промахнулся!

– Если вы и впрямь незнакомы, вам крупно повезло. У вас все впереди. Между вами искры летают. Садитесь за стол, супом накормлю.

Зеленые глаза Пантина контрастировали со спокойствием на лице. В них – огни загораются и не гаснут, а манят как свет на болоте. Только болото всегда – гиблое место. Засасывает и убивает. Медленно и мучительно.

Я не хочу тонуть. Не хочу даже погружаться в него. Там – опасность, а здесь – мой привычный мир. И он мне нравится куда больше сомнительного болота.

Не думала, насколько голодна, пока не взяла ложку в руки. Либо суп – изысканное блюдо, либо мне и бурда показалась бы шедевром кулинарии, – съела все.

Леонид молчал, мы тоже не затевали беседу.

Что-то настораживало, а я все не пойму, что именно. Нервное напряжение на мое чутье никогда раньше не влияло, поэтому у меня нет оснований игнорировать интуицию.