Согрей мое сердце

– Идиот! – бросилась к нему, испытывая одновременно дикий ужас, страх, боль, ненависть, злость и желание разрыдаться прямо в эту секунду.

Вокруг что-то происходило, но для меня перестало существовать.

Он ведь не умер? Не умер же?!

Какого черта ты полез, идиот! Какой же ты…

И тут сквозь пелену прорвался голос Клауса:

– Томас, я тебя уволю.

Что? О чем ты, твою стужу, думаешь вообще?!

– Если он умрет, я тебя убью, Клаус! Клянусь всеми богами я сделаю это!

Братец не смутился.

– Я бессмертный.

– Я найду способ, не сомневайся, – пообещала совершенно серьезно.

– Почту за честь. А теперь может закончишь истерику и поможешь?

Лишь теперь заметила, что Дар вливает в студента свою энергию.

Значит, не умер.

Значит, жив.

Клаус подключился к Морозу, и я тоже начала делиться своей силой, моля всех богов – если они существуют – оставить этого клинического дурака на земле.

Рядом что-то говорили братья, кажется, дверь захлопнулась, но все где-то… не здесь. Здесь только блондин с бесчувственными губами.

Ему больше идет усмешка.

Ровное дыхание Пантина вернуло в состояние "здесь и сейчас".

– И? – я смотрела на Мороза едва сдерживая эмоции.

– Что ты хочешь услышать? – он, в отличии от меня, сохранял спокойствие.

– Почему он жив? – уточнила вопрос, все-таки начиная закипать.

Клаус поддержал мое желание услышать ответ. Сложив руки на бедрах, он явно пребывал в некотором, мягко говоря, замешательстве.

– Тебя этот факт огорчает или радует? – Дар отошел к столику, налил в стакан воды.

– Бесит! – ответила честно, выхватила стакан из его рук и залпом опустошила.

В горле давно перекати поле и засуха Сахары.

Пантин что-то простонал и вяло ощупал свое лицо.

На месте оно, не переживай. А вот с мозгами беда.

– Скажи мне, дорогой братец, какого черта его не разорвало на тысячу студентов? – Клаус демонстративно перешагнул через Пантина.

Тот еще не открыл глаз, так что ничего не заметил, иначе без комментария этот жест не оставил.

Мороз смотрел на нас с немым вопросом: "Не отстанете?" И убедился – не отстанем.

Здесь только мы втроем бессмертные! А этот с…с…студент всего лишь маг-недоучка! По крайней мере официальная версия именно такая.

– Полагаю, причина в его происхождении, – Дар пристально наблюдал за попытками Пантина сесть.

– Я тебя сейчас ударю, – пообещал Клаус, теряя терпение.

Да, в нетерпении мы похожи.

Брат не испугался. С недовольством качнул головой,

– Я сам могу… – полузадушенный хрип исходил от Пантина. – Ответить…

Он сидел на полу, опираясь спиной на окно. Руки безвольно лежали на коленях, глаза закрыты, затылок упирается в стекло.

Дернулась в неясном порыве подойти, обнять.

Отдернула себя, пока братья не заметили странного движения в сторону.

Вроде не я головой приложилась, а помутнение у меня.

Пора сворачивать театр абсурда и в гастрольный тур с моноспектаклем: "одна не "за", а "против" всех".

– Дуракам везет, – саркастично выдал Клаус.

Губы Пантина искривились в болезненной усмешке.

А нечего было поперек меня лезть!

– Я сын полубога, – прохрипел он, не открывая глаз.

Он? Сын полубога?

– Это шутка такая? – посмотрела на Дара, а он лишь развел руками.

– Вы нас разводите? – Клаус тоже смотрел на брата.

– Не туда смотрите, – снова хрип со стороны окна.

Желание придушить идиота возросло в тысячу раз.

Синхронно повернулись и увидели издевательское "привет" пальцами.

Сам чуть не разваливается, а себе не изменяет. Даже уважаю. Немного.

– Холод не может быть твоим источником, – Клаус будто говорил самому себе.

– Верно, – едва заметно кивнул студент, наблюдая в щелки полуприкрытых глаз, а с губ ухмылка не сходит. – Лед.

– Здрасьте! – всплеснул руками Клаус. – Лед – не источник. Дар, ты где этого клоуна откопал?

Мороз удобно устроился в мягком кресле и спокойно наблюдал за нами – мной и Клаусом в полном недоумении, и Пантиным, не меняющим ни позы, ни выражения лица. Которое, к слову, стало сильнее выводить из себя.

– Я тоже не поверил, – Дар потер щеку двумя пальцами. – Лед действительно не имеет энергии, как холод. Он ее проводит, изменяет структуру и на выходе получается новая энергия. По сути, тот же холод, но с другим содержанием.

Клаус выругался исключительно русским нецензурным. Захотелось поддержать брата крепким словом.

Теперь понятно, почему Пантин все еще жив. Он легко перехватывал и рассеивал мою энергию, а я не понимала как такое возможно. Никому раньше этого не удавалось. Чистый, концентрированный холод! Голыми руками!

– И что с этим недобогом делать? – сложила руки на груди, ища взглядом хоть что-то в его внешности "неземное".

Зеленые глаза из-под полуприкрытых век столкнулись со мной взглядом. Сотни мелких игл прошили тело за секунду. Немое обещание непременно напомнить мне о "недобоге" почувствовала жаром в животе.

Он и полуживой остается невыносимым с…студентом.

Отвернулась от него, выдыхая слишком громко.

Глухой смешок от окна демонстративно показал, что Пантин все понял.

Раздражение зашевелилось с новой силой.

Никто не расстроится, если я его добью? Исключительно в гуманных целях – чтоб не мучился.