Соискупитель

Остановилось, отдышалось немного и снова пошло. Как может навсегда остановиться сердце, если в нём уже запечатлелись слова Любви? Просто настала пора впускать свежий прохладный воздух новой жизни! Иван Иванович встаёт и отворяет дверь. Он всего лишь маленький слабый человек и ему очень страшно – страшно открывать дверь неизвестному! Но теперь он уверен, что ещё страшнее её не открыть! Что же ждёт его за этой дверью? Радость или боль впускает он сейчас в свою комнату? Он этого пока не знает. Для него ясно только одно – однажды открыв дверь, закрыть её уже не удастся никогда! Всегда жить с открытой в неведомый мир дверью! Благословение это или проклятие? Так или иначе, это всё-таки жизнь, а не медленный распад на атомы. Рано или поздно всем придётся выйти наружу. Для этого нужна ещё б'oльшая смелость. Войдёшь ли ты в эту дверь как победитель или туда внесут твой холодный труп? Вопрос решается прямо сейчас! Хорошо, что везде есть Он! С Ним становится уже не так страшно.

*  *  *

Он проглядывает отовсюду, как свет от лампочки просачивается сквозь неплотную ткань абажура. Посмотришь на небо – и видишь Его лик в просветах облаков. Включишь музыку – и слышишь Его голос, поющий тебе о Своей любви. Откроешь книгу – и там Он незримо присутствует между строчками. Его дыхание сливается с дыханием спящего младенца, Его слёзы текут вместе со слезами страдальца, Его смех звенит в разноголосье птиц, Его кротость отражается в глазах домашних животных. Им мы дышим и Им питаемся. Заглянешь в собственное сердце – и даже там ты найдешь Его, если очень захочешь. Ведь Он сам пришёл к нам, Он стал Человеком и разделил с нами боль и тяжесть земной жизни! Он даже разделил с нами смерть! Нигде не укрыться от Него…

 

Конец

ЖИЗНЬ В СТЁКЛАХ

Благодарю тебя, Господи, что ты даровал мне в эти последние мгновения столько тепла и силы!

Гёте, «Страдания юного Вертера»

Воспоминания разрывали мне душу. Я знал всем сердцем, что ничего хорошего в жизни у меня больше не случится. Родные и близкие – они уже не те. Частью умерли, а частью заболели смертельным вирусом, который уничтожает мозг. Настоящего нет, будущее ужасно, прошлое трагично, потому что нет будущего и настоящего. Струи осеннего дождя хлестали меня по лицу. Я взвыл, как последний бизон, раненый из ружья ухмыляющимся усатым англичанином.

Клочья мёртвенно-серых облаков низко летят по небу, как саван старухи-природы, приказавшей долго жить. Ветер, несущий в себе замёрзшие осколки воды – это рёв пьяного великана, брызгающего слюной. Хлещущие ветви деревьев норовят попасть в глаз: гиганты-убийцы протягивают ко мне свои голые облезлые лапы. Скоро я буду ваш! Скользкая земля, грязно-белая, чавкающая, липкая. Вибрация. Землетрясение? Нет, грузовик или трактор набирает скорость на шоссе за холмом. Шум мотора закладывает уши и я падаю лицом в грязь, чтобы укрыться от этого ужасающего враждебного мира. Мне на голову падает ветка, я вскакиваю и несусь вперёд. Уже сумерки. Мне осталось жить не больше шести часов.

Опять появились они – чёрные тени движутся справа и слева от меня. Раньше я думал, это – лисы. Противные бурые лисы ждут, когда я подохну, чтобы сожрать мой труп. Но потом понял: это – не лисы, это – бесы. Не черти, не демоны, а именно бесы, самые настоящие, православные. Я читал в Библии, что именно бесы больше всех верят в Бога. «Веруют и трепещут». Потому что ненавидят. Я тоже ненавижу всех богов, особенно христианского. Значит, они мне братья. Да, я ходил в православный храм, я ходил к старцам, ездил на Святую Землю. И я понял – каждый человек должен пройти религиозный этап в своей жизни. Преодолеть. Только воля помогает бороться с жизненными обстоятельствами. Но я ведь сумасшедший, тяжело больной человек! Почему они этого не видят? Почему меня не стали ставить на учёт в психиатрическом диспансере? Почему мне не платят пенсию по инвалидности?

Я люблю Измайловский парк. Но вот местные милиционеры меня не любят. Они каждый раз отправляют меня в вытрезвитель, когда находят в грязи или в снегу. Честное слово, я всё рассказал дежурному психиатру, но он почему-то долго смеялся и выдал мне справку, что я абсолютно нормален. Теперь я могу получить права. «У меня то же самое! – задушевно сказал этот длинный урод в белом халате. – То мордой в грязь, то ручки от чашек глотаю!» Потом мне объяснили, сама Елена Ивановна Рерих явилась и объяснила. Это было на следующий день после явления мне Богородицы. Девяносто процентов людей уже заразилось этим вирусом, а у меня к нему иммунитет. Мы – избранные, мы – шестая раса, мы будем править миром. Вместо бизонов. Только надо преодолеть жизненные обстоятельства.

Но я сломался. О Великий Ницше! Только избранные будут жить, слабые и гнилые вроде меня должны умереть. Нищие духом.