Соитие

Карен пожаловалась, что она замерзла — её дом уже был виден, и мы побежали, взявшись за руки. Вбежав в теплый дом, мы стали целоваться, и когда я полез к ней под юбку, она отвела мою руку и, вытянув мою рубашку из брюк, наклонилась к моему животу. Нет, не к хую, как я было обрадовался, а лишь к животу.

Поцеловала.

— У тебя красивый живот.

Тут и я решил ответить взаимностью и полизал её пупок на стройном животе.

Я стал опускаться ниже, но она меня остановила.

— Завтра, — пообещала она.

Я колебался, давить на неё или нет, но что-то говорило мне, что она действительно решилась на завтра. И я выпустил её из рук. На прощанье она дала мне свою визитную карточку. Там подтверждалось, что она Marketing Specialist, но что самое главное, там был её рабочий телефон. Было решено, что я заеду за ней завтра в семь вечера, и мы вместе пообедаем.

Утром я позвонил Карен на работу — не выдержал.

— Я хотел услышать твой голос, чтобы убедиться, что ты мне не приснилась.

— Я не приснилась, и мы сегодня встретимся.

— Прекрасно. Но я поверю в это только когда я прикоснусь к тебе.

Ненавижу предвкушение, основанное на вынужденном ожидании. Так как нам не принадлежит будущее, и так как владеем мы только данным мгновеньем, то предвкушение всегда омрачено для меня вездесущей возможностью несвершения того, на что уповаешь. Потому намеренное оттягивание, во имя продления предвкушения, мне омерзительно.

Я еле дождался часа, когда мне нужно было ехать за Карен.

Я въехал в её квартал и вдруг забыл улицу, на которой она жила, и на мгновенье засомневался в повороте. Я возмутился собой и от этого сразу вспомнил и узнал дома вокруг.

Карен ждала меня. Боба дома не было.

Как только я переступил порог, Карен поцеловала меня. Она призналась, что голодна, не уточняя по еде ли, по мне ли.

Однако я решил обед совершить после нашего совокупления. Мне было невозможно представить, что мы будем сидеть в ресторане и опять ждать.

Поэтому я привез её к себе домой и сразу повел в спальню. Там лежала тарелка с фруктами. Я дал ей персик и сказал:

— Съешь его, чтобы заморить червячка. А пообедаем мы через пару часиков.

Надеюсь, ты продержишься.

Она послушно взяла персик и стала его есть. Я тоже взял персик и пока рассказывал ей о картинах, которые висели на стене, стоя позади её и прижимаясь к её небольшому, но округлому задику.

Я взял из её рук косточку от персика и положил на стол рядом со своей.

Языки наши заскользили друг по другу, а руки взялись за пуговицы, молнии, крючки. На Карен был черный лифчик тот ли, что я уже видел, и красные трусики. А под ними остренькие грудки и плотный слой волос лобка. Но чтобы оказаться обнаженной, женщине не достаточно скинуть одежду, ей ещё необходимо раздвинуть колени.

Она попросила потушить свет и зажечь свечи. Мы легли. И горели. Она села на меня, но я был ещё не готов, и я развернул её в 69. Клитор её был большим и посему особо живо откликался на каждое прикосновение. Благоуханье пизды и её сказочная нежность наполнили меня трепетом, а хуй кровью.

И мы снова оказались лицом к лицу.

— Пока я не забыл, — приостановил я свою движение, — ты предохраняешься?

Она кивнула.

— Теперь садись, — сказал я, и она радостно опустилась на меня. Карен стала двигаться медленно, насаживаясь глубоко и покачиваясь на острие. В то же время она одной рукой ублажала клитор. Голова её склонилась на грудь — Карен вперила взгляд на зрелище проникновения. У меня мелькнула мысль, любуясь ею на мне, что женское падение вовсе не обязательно происходит навзничь или плашмя, а может проходить и в сидячем положении.

Карен стала стонать высоким голосом. И оргазм пронзил её, и она легла на меня всем телом, причитая, и завывая и целуя меня в благодарности.

И вот она устало сползает с меня и ложится рядом на спину, и я теперь со спокойной совестью пекусь о себе. Я погружаюсь в неё и кончаю легко, лишь представляю одну из любимых любовниц, Су, которая, когда наклонялась, стоя, то растягивала сначала обеими руками себе ягодицы, и открывалась её пизда с действительно большими губами, уходящими вперед. Когда же я погружался в неё, не отрывая глаз от её ануса, маленького без всяких следов геморроя, который я, между прочим, обнаружил на ощупь у Карен, Су левой рукой продолжала оттягивать ягодицу, а правая рука устремлялась к клитору и делала там свою славное дело. Мне же нужно было двигаться быстро, тогда Су сразу кончала.

Но для себя я предпочитал двигаться медленнее, тогда я ощущал её нутро более отчетливо. Интересно, что о Су я вспоминаю с омерзением из-за подлостей, которые она мне сделала, но по-прежнему люблю её пизду, её роскошный образ и запах. Не подтверждает ли это опять и опять независимое существование пизды от её носительницы?

Я спрашиваю отходящую от переживаний Карен, любит ли она вибратор.