Соитие

Любит, говорит, но он не заменяет хуй. Не спорю. Но Карен подтверждает неподражаемость вибратора. Я рассуждаю в унисон, что изобретение вибратора самое гуманное изобретение двадцатого века, которое значительно гуманнее, чем, например, открытие теории относительности. Ибо вибратор принес женщинам небывалое наслаждение, тогда как теория относительности дала человечеству небывалую по своему ужасу смерть.

Вдруг мне приходит смешная мысль, и я сразу спешу её поделиться, не задумываясь, стоит ли, поскольку я горю разделить все свои восторги с любимой любовницей:

— Знаешь, о чем мечтает каждая женщина?

— Ну, расскажи мне обо мне, — улыбнулась Карен.

— Чтобы каждая палка была о двух концах.

Карен на мгновенье задумалась, а потом её лицо просветлилось, и она засмеялась. Вот оно подобие мышления половому акту, раздумья над проблемой напоминают возбуждение, а эврика решения подобна оргазму, и конвульсивные движения смеха — это радость освобождения от проблемы. Продолжая эту аналогию, тугодумы подобны людям, с трудом достигающим оргазма.

Второй раз я ебу Карен и размышляю, чтобы оттянуть оргазм, итак, я выеб Карен за 60 долларов: 20 долларов вчера в баре за коктейли, и сегодня будет не больше долларов 40 за обед после нашего постельного триумфа. Выгодно, если считать, что проститутке такого же качества надо отдать минимум сотню за скорый первый раз. Но зато какая экономия времени. Если считать, что я зарабатываю 60 долларов в час, то на Карен я потратил в общей сложности часов пять, что вовсе неплохо, плюс треволнения — даст-не даст, от которых радости никакой, и которые приравнивать по времени можно часам к четырем, итого, девять часов, что равно 60 х 9 = 540 долларов. А за эти деньги я могу купить прекрасную проститутку на ночь. Итого, получается так на так. Карен, кончая, сжала меня в объятиях так крепко, что мои кости хрустнули.

В третий раз она стояла на четвереньках, а я на ней сидел, не касаясь кровати ногами. Ладонь Карен поджидала, когда мой член выныривал из пизды, и тогда она ласкала его, не позволяя ему оказываться на воздухе без соприкосновения с её плотью.

Мы обедали в мексиканском ресторане. Официантки были в платьях с обнаженными плечами. Смотрятся, как хуй влезающий из залупы — увиделось мне.

Зашел разговор о новом телевизионном шоу и его ведущем. Я предсказывал, что оно скоро прогорит. Карен предсказывала, что оно продлится по меньшей мере два года. Решили затеять пари.

Она:

— Значит нам придется встречаться два года.

Я скривил лицо, якобы от слишком длительного срока, но потом улыбкой показал, ей, помрачневшей на секунду, что на деле я счастлив такому прогнозу, исходящему от неё.

— Как всю необычно произошло, — сказала Карен задумчиво.

— Ты имеешь в виду обратную последовательность событий — сначала занятия любовью, а потом ресторан?

— Да.

— Так и должно быть, чтобы не покупать женщину обедом, а чтобы обедать любовниками, что в тыщу раз приятнее, чем обедать и думать, даст или не даст.

Она рассмеялась.

Я поднял тост за чудо любви.

Карен с готовностью выпила. А потом спросила, считаю ли я себя влюбленным в неё. Я сказал, что конечно, а потом, чтобы нейтрализовать объявившуюся сентиментальность, да и во славу красного словца, которое может обернуться мне боком, сказал:

— Если мужчина спрашивает женщину, любит ли она его, он подразумевает, будет ли она с ним совокупляться. Если женщина спрашивает мужчину, любит ли он её, то она подразумевает, женится ли он на ней.

Она улыбнулась и сказала:

— У меня панический страх перед замужеством, оно напоминает мне тюремную камеру, из которой не выйти без разрешения стражника-мужа.

— В таком случае я рад, что твоё понимание любви совпадает с моим, сказал я и предложил ей после обеда продолжить наши занятия в течение оставшейся ночи.

Но она сказала, что неважно себя чувствует.

— Я хочу у тебя остаться, но в другой раз.

— Значит завтра? — спросил я.

И тут началась хуйня. Карен якобы договорилась провести завтрашний вечер с подругой. Но ещё не было точно известно, пойдут ли они вместе вечером куда-то или нет.

То есть походило на то, что она ждет какого-то ёбаря. Ибо если бы она хотела быть со мной, все бы подруги, естественно, живо отпали бы.

Договорились, что она мне завтра позвонит (о времени я по-идиотски не договорился) и приедет ко мне, если подруга не сможет провести время с ней.

Ладно. Наступает следующий день — трепещу. Ужасно хочу её. И удивительно то, что помимо ебли, хочется её присутствия, поговорить обо всех вещах, таких интересных при начале взаимоотношений.

Она не звонит до пяти. Я уже приготовил было отказ в любом случае, чтобы проучить её и тем самым приручить. Сказать, мол, что у меня уже вечер занят, что если бы ты действительно хотела встретиться со мной, то ты вчера прямо и договорилась бы об этом точно, так же как мы договорились точно позавчера о ебле на вчера. Что, мол, если хочешь со мной встречаться, то я должен быть на первом месте, а сидеть и ждать у телефона, когда ты соизволишь мне позвонить я, естественно, не намерен.